Рядом с врагом

— Заходи, заходи, рус.

Вздох облегчения невольно вырвался у Тимофея. Голос и движения человека, внешне похожего на Шерали, были другими: это кто-то другой, незнакомый. Резкие черты лица, жестокий взгляд. И все же похож!

Смуглый, восточного типа незнакомец держался в застенке по-хозяйски. Чувствовалось, что здесь он играет не последнюю роль. Гражданская одежда не могла Скрыть безукоризненной военной выправки.

Видимо, рассказ незнакомца гитлеровцы слушали с большим вниманием, потому что все они недовольно повернулись в сторону вошедших: «Не вовремя явились!» С лица штатского сошла улыбка.

— Возьмите это, — приказал он Тимофею. — Быстро.

У стены лежали четыре трупа. Нет! Трупами нельзя было назвать клочья человеческих тел.

— Шнель… Быстрей, рус! — приказал солдат.

У Тимофея закружилась голова. Секунда — и он упадет… Почувствовав страшную слабость в ногах, Тимофей вдруг вспомнил: сколько надежд возлагает на него райком, отряд. Упади — его сразу растопчут, уничтожат. Собрав все силы, Тимофей еле-еле уложил два трупа на носилки.

Сопровождающий Тимофея солдат казался равнодушным. Он поднимался из подвала первым. Тимофей смотрел на его широкую спину и думал: откуда у него, вот у него, этого солдата с добродушным, глуповатым лицом, такая звериная ненависть к человеку?

Свежий воздух прибавил Тимофею сил. Сейчас он уже торопился вернуться назад в застенок и скорее (как можно скорее) отсюда — на улицу, за город.

Солдат тоже торопился. Хотя, вероятно, у него были совсем другие причины.

Когда они уже выезжали со двора комендатуры, солдат обернулся в сторону подвала и сказал Тимофею — больше не с кем было разговаривать — с завистью:

— Гросс мастер… большой.

Он даже прищелкнул языком.

Миновав пустые улицы, лошади вышли на дорогу, ведшую к кладбищу.

— Стой! — Немец положил ладонь на руку Тимофея, державшую вожжи. — Сам. Туда.

Тимофей, соглашаясь, кивнул головой.

…С непокрытой головой стоял простой парень над свежим холмом земли. Он так и не узнал этих людей. Постарались палачи.

А ведь, наверное, встречал Тимофей на улицах Червонного Гая их — здоровых, живых. Может быть, разговаривал с ними, шутил.

— Прощайте, друзья! — прошептал Тимофей. — Прощайте, наши товарищи! Мы отомстим за вашу кровь!