Вертоградскому.
Только сейчас я заметил, что вокруг меня стоят и Петр
Сергеевич, и Костров, и Валя. Черная стена темноты была совсем близко. За каким деревом прятался человек, уже пустивший одну смертельную пулю?
– Зачем вы вышли из дома? – резко сказал я. – Сейчас же обратно!. Валя, ведите Андрея Николаевича.
Теснясь и шаркая ногами, мешая друг другу, мы внесли
Якимова в дом.
– Сейчас зажгу лампу, – сказала Валя.
– Подождите, прежде занавесим окна.
Одно окно было еще распахнуто настежь. Когда мы плотно закрыли раму, в комнате сразу стало тише. Только сейчас я понял, как шумел ветер и дождь.
Валя притащила два одеяла, и окна были кое-как занавешены. Костров наклонился над Якимовым. Он лежал неподвижный, страшный. Когда Валя зажгла лампу, стали видны неживые, закатившиеся глаза.
– Ну? – спросил я.
Мы все стояли теперь вокруг и ждали, что скажет Костров.
Костров медленно поднялся:
– Мертв.
Он отошел в сторону.
– Он узнал меня, – сказал Вертоградский.
– Да, – мягко сказал Костров, – он хотел протянуть к вам руку. Я видел, у него не хватило сил.
Вертоградский всхлипнул и отвернулся.
– Я побегу, – сказал Петр Сергеевич. – Может быть, мы его нагоним. Он не мог далеко убежать… Вы пойдете с нами?
Я на секунду задумался. Оставить Костровых? Я сразу решился: