Браво

– Это не помешало ему претендовать на руку дочери старого Тьеполо!

– Молодость всегда поклоняется красоте, и это вовсе не преступление. Он спас жизнь синьоры, а в том, что молодость испытывает такие чувства, нет ничего удивительного!

– Не забывайте, что Венеция, так же как и самый молодой из нас, может также испытывать чувства, синьор!

– Не может же Венеция вступить в брак с наследницей!

– Разумеется, Святому Марку придется удовлетвориться ролью благоразумного отца. Вы еще молоды, синьор Соранцо, а донна Джульетта редкая красавица! С

течением времени оба вы станете иначе относиться к судьбам государств, как и к судьбам отдельных семейств…

Но мы понапрасну тратим время на пустые разговоры –

ведь нашим агентам еще не удалось разыскать беглянку.

Сейчас самый неотложный вопрос – как нам избавиться от

Якопо. Показал ли вам его светлость письмо от римского папы относительно перехваченных донесений?

– Да, показывал. Наши предшественники ответили достаточно исчерпывающе, и тут нам больше делать нечего.

– В таком случае, мы можем серьезно заняться делом

Якопо Фронтони. Нам нужно будет собраться в зале инквизиции, чтобы свести преступника с его обвинителями.

Это серьезное испытание, синьоры, и Венеция уронит себя во мнении народа, если высшее судилище отнесется к приговору без должного внимания.

– На эшафот негодяя! – снова воскликнул Соранцо.

– Возможно, его постигнет эта участь или даже еще худшая – колесование. Более глубокий разбор дела покажет нам, какое решение правильнее будет вынести.

– Когда речь идет о безопасности наших граждан, может быть только одно правильное решение! Я никогда прежде не жаждал смерти человека, но сейчас я жду этого с нетерпением.

– Ваше справедливое негодование, синьор Соранцо, будет удовлетворено: предвидя безотлагательность дела, наш коллега, достойный сенатор, и я сам уже отдали необходимые распоряжения. Близится назначенный час, и мы все встретимся в зале инквизиции, чтобы выполнить свой долг.

Затем разговор перешел на более общие темы. Это тайное и необычное судилище, которое не имело определенного места для своих собраний и которое выносило приговоры то на площади, то во дворце, среди шумных забав маскарада, или в церкви, на веселых сборищах и в кабинете одного из его членов, должно было разбирать множество самых разнообразных дел. В его состав входили только люди знатного происхождения, но так как не все они рождались на свет одинаково способными к жестокости, то порой случалось, как, например, сейчас, что двум более искушенным членам Совета приходилось преодолевать благородные устремления их коллеги, прежде чем пустить в ход всю эту адскую машину.

Любопытно, что общество обычно устанавливает гораздо более жесткий критерий истины и справедливости, чем это претворяется в жизнь каждым его отдельным членом. Причина такого положения совершенно очевидна, ибо природа наделила всех людей пониманием этого права и от него отказываются лишь под давлением сильных личных соблазнов. Мы восхваляем добродетель, которой не можем подражать. Поэтому страны, общественное мнение которых имеет наибольшее влияние, обретают и более чистые нравы. Из этого следует, что при господстве правильной системы взглядов неизбежно совершенствуется и национальная мораль.