– Только не говори мистеру Эвансу, что ты видел, как родился теленок, – посоветовала Кэрри.
– Почему?
– Потому.
– Но я же видел, правда? И ознобыши у меня почти пропали, – похвастался Ник, – благодаря той волшебной мази, которую мне дала Хепзеба.
– Никакая она не волшебная, просто приготовлена из разных трав, – возразила Кэрри, хотя вовсе не была в этом убеждена. – И не говори тете Лу про мазь. Она думает, что тебе помогли те теплые перчатки, которые она подарила.
– Я знаю, – ответил Ник и улыбнулся мягкой и радостной улыбкой. – Я так ей и сказал, глупая ты балда. Ты что, считаешь меня дураком?
Февраль сменился мартом, и в школу вернулся Альберт. Хотя он был старше Кэрри всего на полтора года, тем не менее уже учился в старшем классе, а иногда мистер
Морган, местный священник, занимался с ним индивидуально, ибо он оказался самым способным среди выпускников. Но он вовсе не важничал по этому поводу и отнюдь не пренебрегал обществом Кэрри и Ника даже в присутствии других. Его, по-видимому, не смущал тот факт, что
Ник был намного младше его. Появляясь на спортивной площадке начальной школы, он кричал: «Привет, Ник!», словно Ник был его однокашником.
– Не понимаю, какое значение имеет возраст людей, –
ответил он, когда Кэрри сказала ему, что девочки из ее класса находят это странным. – Люди либо дружат, либо нет. Ник мне друг, и Хепзеба тоже, и миссис Готобед, хотя она совсем старая.
Наступил апрель, и Кэрри познакомилась с миссис
Готобед. В первый день пасхальных каникул мистер
Джонни повел Ника в горы смотреть, как на острове в маленьком озере гнездятся чайки. Они часто ходили на экскурсии, о чем-то без умолку болтая. Иногда Ник понимал, что говорит мистер Джонни, иногда, чтобы подразнить
Кэрри, только делал вид, но им всегда было очень хорошо друг с другом, гораздо лучше, чем в ее компании, понимала
Кэрри и, хотя не обижалась на них, тем не менее порой чувствовала себя очень одиноко. Альберт сидел в библиотеке, читал, потому что должен был прийти мистер Морган дать ему дополнительный урок по греческому языку, а
Хепзеба была занята на кухне, и ей было не до Кэрри.
Кэрри притулилась у плиты, притворяясь, будто ей нравится сидеть и размышлять, но Хепзеба все поняла. Подняв глаза от подноса, на который она поставила серебряный чайник, чашку с блюдцем из самого тонкого фарфора и положила несколько ломтиков хлеба с маслом, она сказала:
– Что с тобой, мисс? С чего это ты губы надула? Нечем заняться? Тогда пойди посиди с миссис Готобед. Я поставлю на поднос еще одну чашку, и ты сможешь попить чай вместе с ней. – Заметив испуг на лице Кэрри, она улыбнулась: – Не бойся, она не кусается.
Миссис Готобед была внизу, в комнате, где Кэрри прежде не бывала: светлая, красивая гостиная с позолоченными стульями и в зеркалах. Одно кресло было придвинуто к камину, в котором шумно потрескивали дрова, и на нем сидела миссис Готобед. Сначала Кэрри не решалась даже посмотреть на нее, но когда наконец подняла взгляд, то увидела не страшную, злую старуху, а просто пожилую даму с высокой прической из серебряных волос и бледным от болезни лицом. Она протянула к Кэрри тонкую руку с пальцами, унизанными слишком свободными кольцами, и сказала:
ebooksa