Кэрри сама не знала, что она имела в виду.
– Она не должна об этом говорить, – ответила она.
– Почему? – удивился Альберт. – Лично для нее это имеет некоторое значение.
– Это страшно, – сказала Кэрри. – И она страшная.
Похожа на привидение. Надевает все эти бальные платья, зная, что умирает!
– Когда она их надевает, они вселяют в нее мужество, –
объяснил Альберт. – Ее жизнь когда-то состояла из балов и красивых туалетов, поэтому сейчас, когда на ней бальное платье, ей вспоминается, какой она была счастливой. Между прочим, это я подал ей такую идею. Когда я сюда приехал, я заметил, что она несчастна. Она все время плакала. Как-то вечером она велела Хепзебе показать мне свои платья и посетовала, что уже никогда не сможет их надеть.
Почему не сможет, спросил я, и она ответила: зачем, мол, их надевать, раз никто не видит. Тогда я сказал, что мне очень бы хотелось посмотреть. С тех пор всякий раз, когда она чувствует себя сравнительно хорошо, она надевает новое платье, я иду к ней и смотрю, а она рассказывает мне про те времена, когда носила его. По правде говоря, это довольно интересно.
Он говорил об этом как о чем-то вполне обычном.
Кэрри же, представив себе пожилую больную женщину, одетую в вечернее платье и украшенную драгоценностями, а рядом с ней худенького – кожа да кости – мальчика в очках, никак не могла с ним согласиться.
– Смешной ты, Альберт. Не такой, как все, хочу я сказать. Необычный.
– А я не хочу быть как все, – заявил Альберт. – А ты?
– Не знаю, – пожала плечами Кэрри.
Альберт вдруг показался ей таким взрослым, что рядом с ним она почувствовала себя глупой и маленькой. Ей захотелось рассказать ему про то, что миссис Готобед велела передать мистеру Эвансу, и спросить его, о чем, по его мнению, миссис Готобед говорила, но она не могла придумать, как все это изложить, чтобы не показаться ужасно бестолковой. Но тут в кухню ворвался Ник в сопровождении мистера Джонни, и расспрашивать уже было некогда.
– О Кэрри, если бы ты только видела! – в возбуждении кричал Ник. – Озеро, а на нем коричневый остров с белыми чайками! Сначала мне ничего не было видно, но мистер
Джонни велел мне сесть и ждать, я сидел не двигаясь, и тогда остров словно зашевелился. И коричневым он был вовсе не из-за земли, а потому что на нем, так плотно прижавшись друг к другу, что под ними не видно было травы, сидели тысячи тысяч птенцов. О Кэрри, такого зрелища я еще не видел за всю мою жизнь! Какая красота!
– Точно такая же, как в тот раз, когда родился теленок.
Или же когда ты на свое десятилетие получил в подарок перчатки. У тебя все красота, – довольно кисло заметила
Кэрри.
– Ну и что? – Ник был озадачен и обижен. Но вдруг он улыбнулся: – А теперь твоя очередь, да? В будущем месяце твой день рождения!
ebooksa