Проклятие могилы викинга. Керри в дни войны. Тайна «Альтамаре» ,

Рылся в шкатулке с драгоценностями.

Шкатулка была тут же на туалетном столе, среди флаконов с серебряными крышками. Блестящий ящичек черного дерева, крышка его была откинута, дно выложено голубым бархатом. Камни сверкали и блестели.

Альберт нахмурился. Потом выпрямился и замер, тяжело дыша, словно закаляя себя на подвиг. Кэрри смотрела на него во все глаза, но он ничего особенного не совершил, только вытащил из шкатулки ее бархатное дно. Под ним оказалось углубление, в котором лежала нитка жемчуга.

– Так, – медленно сказал Альберт. – Только случайно, по-моему…

– Что случайно? – спросила Кэрри, но не успел Альберт ответить, как в дверях показался мистер Джонни.

– Кулдык-кулдык, кулдык-кулдык… – Он суетливо вбежал в комнату и бросился к ним, просительно заглядывая в их лица. – Кулдык-кулдык… – Он говорил совсем не так, как обычно, когда хотел лишь поддержать разговор.

Он старался им что-то сказать.

Альберт пытливо смотрел на него. Потом сказал настойчиво:

– Еще раз, мистер Джонни. Постарайтесь сказать как следует.

Мистер Джонни перестал улыбаться, поджал губы, и лицо его исказилось от напряжения. Он разразился потоком неразборчивых слов.

Альберт вздохнул.

Мистер Джонни напряженно следил за его лицом, снова что-то кулдыкнул, потом возбужденно засмеялся, опустил руку в шкатулку с драгоценностями, вынул ее и дотронулся до нагрудного кармана. И, склонив голову набок, выжидательно посмотрел на Альберта, как собака в надежде на лакомый кусочек.

– Интересно, – пробормотал Альберт.

– Так делает мистер Эванс! – догадалась Кэрри. – У

него плохо пригнана вставная челюсть. Ник говорит, что ему жалко денег заказать новую.

– Именно! – подхватил Альберт. – Мистер Эванс, когда поднимался сюда, что-то взял из шкатулки. Это вы хотите сказать, мистер Джонни?

Но мистер Джонни только рассмеялся. Ему уже надоела эта игра. Он обошел комнату, разглядывая себя в зеркалах, гримасничая и ухмыляясь.

– Он видел, я уверен, как мистер Эванс вынул из шкатулки конверт. Я помню, в ней был конверт, когда миссис

Готобед смотрела, идет ли жемчуг к платью. Коричневый конверт. Я точно видел его, он и сейчас у меня перед глазами. Тогда я не обратил особого внимания, мне было ни к чему. И только когда Хепзеба сказала, что завещания нигде нет, мне пришло в голову, что завещание могло быть именно в этом конверте.

– Но ведь завещания нет, – робко возразила Кэрри. –