Приняв это решение, Сиддхартха поднялся со своей постели. Прошептав слова тихого прощания жене и сыну, он призвал Чанну, и они уехали в колеснице, запряженной жеребцом Кантакой. Когда они достигли края леса, Сиддхартха сошел с колесницы и мечом отсек свои длинные черные волосы. Он отдал их Чанне и отослал его обратно во дворец, чтобы тот предъявил их как доказательство начала новой жизни Сиддхартхы. Затем он сменил свои дорогие одежды на одеяние бродяги и отправился дальше как бездомный паломник. Принц Сиддхартха Гаутама был 29 лет от роду, когда стал нищим. Этот момент в его истории известен как Великое Отречение.
Шесть лет он скитался, ища наилучший способ очиститься от болезни желания и достичь просветления. Встреченные им мудрецы предлагали два подхода. Один был интенсивной формой ментальных упражнений, созданный для дисциплиниро-вания сознания и усмирения его жажды желаний.
Сиддхартха в совершенстве овладел этими техниками и нашел их полезными. Но они не дали ему конечного освобождения или просветления, которые он искал. Поэтому он оставил медитирующих и продолжил путешествие, пока не встретил группу монахов, практиковавших жесточайший аскетизм. Чем сильнее ты отрешаешься от своего тела, говорили они ему, тем чище становится твое сознание. Если ты хочешь освободить свою душу, ты должен уморить свое тело голодом. После этого Сиддхартха начал программу по самоотречению, которая почти довела его до смерти. И тогда он сказал себе:
«Когда я жил на единственном фрукте в день, мое тело стало истощено… мои конечности стали как узловатые суставы иссохшего пресмыкающегося… как стропила на проваленной крыше были мои тощие ребра… когда я хотел потрогать свой живот, я чувствовал под пальцами позвоночник».
Он задумался: разумеется, если бы теория отречения от тела была верна, к этому моменту он должен был бы достичь просветления, поскольку уже подобрался к самому краю смерти. Сиддхартха был так слаб, что не мог более владеть телом – и потерял сознание. Его друзья думали, что он вот-вот умрет, но он выздоровел. Придя в себя, Сиддхартха сообщил монахам, что принял решение. Шесть лет интенсивной медитации и самоотречения ни на шаг не приблизили его к просветлению, которое он искал. Поэтому он собирается прекратить голодовку и самоистязание. Огорченные его решением, монахи покинули его, и Сиддхартха продолжил путь в одиночестве.
Он пришел к фикусу и принял решение, сидя под ним. Хотя моя кожа, жилы и кости могут иссохнуть, и мои жизненные соки иссякнут, сказал он себе, я буду сидеть здесь, пока не достигну просветления. Спустя семь дней он был поражен: ведь его желание освободиться от желаний также есть желание! Он понял, что желание освободиться от желаний – препятствие к просветлению. Осознав важность этого открытия, он убедился, что освободился от желаний. И вошел в состояние просветления, в котором «неведение разрушено, знание возросло, тьма повержена, свет воссиял». В этот момент он почувствовал, что «перерождения больше не будет, я прожил финальную жизнь; моя задача выполнена; больше не существует меня прежнего». Повороты колеса сансары для него остановились. Именно тогда он и стал Буддой, Просветленным.
Затем он пошел искать монахов, которых разочаровал своим отказом от их пути к просветлению. Он нашел их в Оленьем Парке в Бенаресе, городе на берегах Ганга в северной Индии. Несмотря на его уход, они учтиво приняли его. Его ответ на их осторожное обвинение в том, что, отказавшись от аскезы, он утратил путь к просветлению, стал известен как Первый Поворот Колеса Учения. В своей речи он вновь задался вопросом, преследовавшим его с тех самых пор, как он оставил дом в поисках просветления. Что положит конец повороту колеса сансары, к которому нас приковывают наши желания? Данный им ответ был таков: выход есть путь умеренности между крайностями. Он назвал его Срединным Путем. «Есть две крайности, о, монахи, которых следует избегать. Одна есть жизнь в удовольствиях и похотях, низкий путь… и бесполезный. Другая есть жизнь в самоистязании; это болезненный путь… и бесполезный. Избегая этих двух крайностей, мы достигаем Срединного Пути, который ведет к Просветлению». К Срединному пути ведут Четыре Благородные Истины. Вся жизнь пронизана страданием. Причина страдания – желание. Желание может быть устранено. И способ устранения страдания – следовать Восьмеричному пути.
Будда был человеком практического склада, человеком действия. Отличительной характеристикой практичных людей является любовь к спискам: что сделать, что запомнить, что купить на рынке. Вот список Будды из восьми пунктов, необходимых для устранения желания, причиняющего страдания: правильное убеждение, правильное намерение, правильная речь, правильное поведение, правильное занятие, правильное усилие, правильное созерцание, правильное сосредоточение. Правильное убеждение и правильное намерение – найти Срединный Путь и следовать ему. Далее – решение не клеветать и не использовать грубые слова. Еще важнее – отказ от воровства, убийства и чего бы то ни было постыдного, а также избегание действий, приносящих вред другим.
Буддизм – это практика, а не вероучение, Это, скорее, то, что делают, чем то, во что верят, Ключ к успеху – контроль безостановочно желающего сознания при помощи медитации. Сидя спокойно и наблюдая за собственным дыханием, медитируя на слово или цветок, практикующие перемещаются между уровнями сознания к покою, ослабляющему желание, Будда мог бы согласиться с озарением французского созерцателя XVII века Блеза Паскаля: «Все зло человеческое происходит от единой причины: невозможности для человека усидеть спокойно в комнате». Поверив учению Будды о Срединном Пути, монахи стали его первыми последователями. Так и появилась Сангха, буддийский орден монахов и монахинь. Хотя проповедь Будды не навязывала никакого вероучения, она основывалась на двух принципах индийской религии: карме и сансаре, Законе Деятельности, который ведет к миллионам перерождений. Будда учил, что кратчайший путь к прекращению перерождений – стать монахом и практиковать дисциплины, ведущие к Просветлению. Но если в вашей ситуации это невозможно, остается вести нравственную жизнь в надежде, что на следующем обороте вы сможете достичь состояния, в котором получится принять охристую робу монаха или монахини.
На протяжении 45 лет после Бенаресской проповеди Будда странствовал и трудился над укреплением Сангхи. На пороге смерти он сказал последователям, что его уход ничего не значит, ведь его учение останется, и это учение – то, что значимо. Принц, ставший Буддой, совершил свое последнее путешествие в городок к северо-востоку от Бенареса. Почувствовав недомогание, он лег между двух деревьев и умер. Ему было 80 лет. Религия, основанная Сиддхартхой Гаутамой, распространилась по всей Азии и со временем стала мировой – хотя в наши дни в месте зарождения ее трудно обнаружить. В отличие от джайнизма, который трудно найти где-то еще и к которому мы обратимся далее.
Глава 6
Не навреди
Как и буддизм, джайнизм – это ответ на вопрос, который индуизм предложил человечеству. Если наше нынешнее существование есть лишь позднейшая из многих жизней, которые мы вынуждены прожить, поскольку наша карма приковала нас к колесу перерождения, как можем мы освободить себя и сбежать в страну, называемую «нирваной»? Нирвана – это слово из санскрита, значащее «быть задуваемым, подобно свече». Она достигается, когда душа окончательно освобождается из сансары. Ответом Будды было нахождение Срединного Пути между крайностями. Джайнизм пошел в противоположную сторону. Он выбрал наиболее экстремальный вариант из всех, что можно вообразить – тропу сурового самоотречения. И его высшим идеалом для последователей стало совершение акта саллекханы и уморение себя голодом до смерти.
Слово «джайнизм» образовано из санскритского глагола, означающего «завоевывать». Имеется в виду битва, которую джайны ведут против своей собственной природы, стремясь к просветлению, которое приносит спасение. В джайнской традиции были 24 джины или победителя, добившиеся такого контроля над своими желаниями, что достигли просветления. Они стали известны как тирт-ханкары, что означает «строители бродов» – из-за способности вести души через реку перерождения к спасению на другой стороне. Последний из этих тиртханкаров обычно и описывается как «основатель» джайнизма. Его имя – Вардхамана, хотя больше он известен как Махавира, то есть «великий герой». Традиция говорит, что он был рожден около 599 года до н. э. в долине Ганга на востоке Индии – в регионе, также видевшем рождение Сиддхартхи Гаутамы, позже ставшего Буддой.
У Махавиры с Буддой общего больше, чем только география и хронология. Он также был принцем и также был одержим проблемой страданий и их причинами. Он также оставил привилегированную жизнь, чтобы найти просветление. И он согласился бы с Буддой в том, что желание есть причина страдания. Люди несчастны, ибо жаждут того, чем не владеют, но едва заполучат вожделенное, начинают жаждать чего-то еще. Следовательно, если желание есть причина страдания, спасти нас может только избавление от желания. То, как он решил проблему устранения желания, показывает, насколько радикальным персонажем был Махавира. Он заявил, что избавление от колеса перерождений может быть достигнуто только избеганием зла и деланием добра. Как и Будда, он тоже любил списки и свел свой метод к Пяти Заповедям. Не убивай и не вреди ни одному живому существу. Не воруй. Не лги. Не живи распущенной и беспорядочной жизнью. Не ропщи и не жажди ничего.
На первый взгляд в этих правилах нет ничего нового. Многие другие традиции предлагают примерно такой же путь. Джайнизм отличает глубина первой заповеди – не убивать и не вредить другим созданиям. Ахимса или ненасилие – главная особенность его учения, абсолютная и всеобъемлющая. Только абсолютным ненасилием может ищущий спасения изменить карму, приковывающую его к колесу перерождения.
Джайнские монахи и монахини никого не должны ранить или убивать! Они не должны убивать животных ради пропитания. Они не должны охотиться или рыбачить. Не должны даже прихлопнуть комара, кусающего их в щеку, или пчелу, жалящую их в шею. Найдя в своем доме паука или другое нежелательное насекомое, они не должны давить их. Если им не нравится такое соседство, они должны осторожно поднять его, убедиться, что не поранили и выпустить благоговейно за порогом. Кроме того, поскольку сама земля, по которой они ходят, кишмя кишит крошечными живыми существами, следует ходить осторожно, дабы не повредить им. Для предотвращения ситуации, при которой их тяжелая поступь может оборвать жизнь под их стопой, джайны используют метелку из мягких перьев, деликатно разметая дорожку перед собой, чтобы пройти по ней. Некоторые даже носят маски, прикрывающие рот, чтобы не вредить насекомым, которых могут вдохнуть. Их благоговение и уважение ко всем формам жизни распространяется даже на корнеплоды. Их не следует вырывать из земли и съедать. Они такие же существа, и их жизни настолько же ценны, как и человеческие.
Но если не есть мясо, рыбу или овощи, как же выжить? Некоторые из джайнов действительно выбирают не жить. Саллекхана или самоубийство путем голодания – это высший джайнский идеал. Он означает угасание желания в душе и ее финальное освобождение от кармы. Но стоит лишь на секунду задуматься, чтобы осознать: самоубийство не может стать универсальной практикой даже среди джайнов. Все религии имеют разные степени интенсивности – от пылающей веры фанатиков до легкого тления блюдущих ритуалы время от времени. Джайнизм, будучи одной из самых горячих религий в истории, для своих последователей также предлагает разные уровни температур. Большинство не должны морить себя голодом до смерти: того, что они делают, более чем достаточно. Эти люди выживают благодаря фруктам, но только тем, что сами упали на землю. Джайны – радикальные фруктоеды. Ограничиваясь паданцами, они подкрепляют себя, не причиняя никому вреда.
Помимо веры в священность всех форм жизни, джайнизм почти не обременяет себя религиозной теорией. В их системе нет места для высшего божества или творца. Это освобождает от жестокостей кастовости. Но их путь к спасению зависит от точности карты мироздания. Джайны верят, что Вселенная состоит из двух гигантских сфер, соединяющихся крошечным перешейком. Дабы представить это, вообразите, что перекручиваете воздушный шарик, и он оказывается разделен на две части. В джайнизме эта точка перекручивания и есть наш мир, где души проводят время в кругу перерождения. Так же, как слишком большое количество пищи делает наше тело слишком тяжелой ношей, джайны верят, что дурное поведение добавляет веса душе и делает задачу по выходу из круга перерождений более сложной. Души, прожившие дурную жизнь, возвращаются на следующем этапе в более низкой форме. Возможно, в виде змей или лягушек. Или даже моркови или лука. Души, которые жили действительно злой жизнью, становятся настолько тяжелыми, что их вес утягивает их вниз, в семь преисподних нижней сферы мироздания, где каждый из последующих адов все более жесток в своих мучениях, нежели стоящий выше.
По тому же закону души, очищающие себя от греха, становятся тем более легкими, чем усерднее они борются. Самые рьяные приверженцы джайнизма практикуют то, что называется экстремальным аскетизмом – словом, взятым из греческой атлетики и означающим «тренироваться настолько тщательно, чтобы одному превосходить всех прочих на поле». Джины, лучшие атлеты джайнизма, трудились настолько усердно, что их души стали достаточно легкими для всплытия все выше и выше сквозь небеса высшей сферы. Добравшись до 26-х небес, они достигли нирваны и конца своих борений. Теперь пребывают они навеки в состоянии недвижимого блаженства. Спасены, наконец!
ebooksa