– Господин! Не бейте ее, она вас любит!
– Не лезь не в свое дело, Сика! Ты сама не знаешь, что говоришь.
У входа в пристройку, сваленные в кучу, лежали пять или шесть трупов. Внутри оставалось лишь двое пленников: смертельно-бледные, они сидели на тяжелых стульях, привязанные к высоким спинкам. Три кеноита, среди которых был Офти-Тика, и великан ихамбэ держались в стороне, у стены.
Помещение освещалось четырьмя масляными лампадами и глухо гудевшим бензиновым фонарем с отражателем, отбрасывавшим слепящий белый свет. Тераи указал на два свободных стула, стоявших напротив пленников:
– Садитесь на тот, что слева, не двигайтесь и молчите.
Сам он устроился на правом стуле. С легким шелестом платья в комнату вошла Сика и расположилась за спиной у Стеллы.
– С которого начнем? Давай-ка, Ээнко, займись вот этим. Что делать, ты знаешь. Начни с известной тебе точки.
Великан-ихамбэ подошел со свирепой улыбкой на устах, долго смотрел на пленника, затем положил указательный палец в ложбинку на затылке у основания черепа и резко нажал. Человек побледнел и сжался, ожидая мучительной боли, но лицо его выразило лишь искреннее изумление, которое в других обстоятельствах показалось бы даже комичным.
– Довольно, Ээнко! Я узнал то, что хотел узнать, – сказал Тераи и продолжал по-английски: – Итак, я не ошибся. Вы – землянин!
– Не понимаю, – проговорил пленник на кеноитском.
– Продолжать эту комедию нет смысла. Будь вы туземцем, вы бы взвыли от боли, когда Ээнко нажал на затылочный нервный узел. Что, вы не знали об этом анатомическом различии между нами и эльдорадцами? Не повезло вам!.. А теперь вы скажете мне, что вы здесь делали и кто вас сюда послал.
– Ничего я вам не скажу!
– Вы так думаете? Другие в итоге заговорили, да еще как!.. И если Ээнко не знает чувствительных точек
Тераи встал, навис над пленным, словно скала, взял одну из его рук и начал сжимать:
– Ваше имя!
– Карл Боммерс. Больше я ничего не скажу.
Тераи продолжил сжимать. На лбу немца выступил крупный пот, но он молчал. Тогда, не ослабляя хватки, великан вытащил левой рукой свой охотничий нож. Стелла закрыла глаза. Примерно с полминуты она слышала лишь учащенное дыхание пленного, затем кто-то из кеноитов коротко хохотнул, и раздался страшный крик:
– Нет! Нет! Только не это! Я буду говорить…
– Я знал, что ты образумишься. Кто тебя нанял?
– Хендерсон.
ebooksa