Робинзоны космоса

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да, вероятно. Но признайте, что его показания слишком уж точно совпадают с моими собственными выводами, а ему они известны не были.

– Вы очень умны, Тераи, но напрасно полагаете, что вы один такой! Почему бы и этому человеку не предположить, что…

– Нет! Я слышал его разговор с Болором – там, в храме, еще до фейерверка! Нет, он не солгал и ничего не выдумал. Я понимаю, вам тяжело слышать о том, сколь низкую роль сыграл во всем этом ваш отец, но мне было необходимо, чтобы вы услышали эти признания. Теперь вы знаете, какими методами действует ММБ. Возможно, так вы лучше меня поймете…

– Что будет с этим человеком?

– Даже если кобра не смогла вас ужалить, она не перестает оставаться коброй! Раз уж он дал показания, то умрет быстро и без мучений.

– Но это убийство!

– Нет. Законная самозащита. Он сам вступил в игру, проиграл и теперь должен расплатиться. Никто его не заставлял соглашаться на это задание!

– Прошу вас, пощадите его!

– Сожалею, но вынужден вам отказать.

– А что будет с тем, другим?

– С Болором? Увидите завтра, вернее, уже сегодня утром.

Зловещая заря разгоралась в сером небе, по которому все еще тянулись полосы дыма от пожарищ, гонимые с запада на восток низовым ветром, в то время как облако легчайшего пепла, выбрасываемого вулканами, медленно смещалось на большой высоте с севера на юг, расплываясь грязными пятнами. Стелла проснулась, ее тихонько трясла за плечо чья-то рука.

– Вставайте, госпожа, вас зовет господин.

– Зачем?

– На похороны госпожи Лаэле.

Она поднялась с трудом, поспав всего часа три, и быстро привела себя в порядок. Холодная вода вернула ей немного бодрости. Стелла надела свой земной костюм, выстиранный и отглаженный. Тераи ждал ее под колоннадой. Он был выбрит, умыт, на голове белела свежая повязка, – казалось, он снова стал самим собой, Россе Муту, Человеком-Горой, которого ничто не может сломить; но у губ его залегли горькие складки.

– Я попросил позвать вас, Стелла. Знаю, что для вас Лаэле была лишь псевдочеловеком, но Ээнко не понял бы, если бы вы не пришли на погребальный обряд. А у меня и без того дел по горло – не хватает еще оберегать вас от моих друзей…

– Я не одобряла вашей связи с Лаэле, но это не значит, что я не огорчена ее смертью, – ответила она довольно сухо.

– Простите меня, Стелла. Возможно, у меня сложилось неверное мнение о вас. Хотите ее видеть?

Не дожидаясь ее ответа, Тераи направился к погребальной комнате, и Стелла последовала за ним. При свете трех факелов Лаэле лежала на ложе в той же самой позе, в какой ее оставили там накануне, но сейчас она была облачена в тунику из великолепного переливающегося шелка.