Радиосигналы с Варты

— Последнее пусть вас не беспокоит, — заверил поляка Эрнст. — Кое-какой опыт в этом отношении мы уже имеем.

Поляк молча закивал и заторопился по своим делам.

Подождав, пока Тадеуш скроется из виду, антифашисты перешли в дом, где уже стоял накрытый стол. Радисты сидели за столом. Андре подсел к ним и коротко рассказал об обстановке в городе и о результатах беседы с Тадеушем.

— Работы у нас будет уйма, — продолжал Андре. — Теперь твердо решено, что мы пока останемся здесь. Думаю, что товарищи из Москвы не будут иметь ничего против, тем более что они хорошо знают о наших задачах. Нашей ближайшей задачей остается перейти границу Германии и начать там зондаж условий, разумеется опираясь на местных антифашистов, для активной пропагандистской работы. Сегодня же мы свяжемся с Центром и доложим ему о своих намерениях.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ФУКС НАПАЛ НА СЛЕД

Вечером 1 сентября 1944 года гитлеровские радиопеленгаторы, размещавшиеся в юго-западных воеводствах, запеленговали работу неизвестного радиопередатчика. Передатчик был довольно мощным и передавал только цифровые группы. Все радиопеленгаторные станции, словно договорившись, сообщили о том, что неизвестная радиостанция находится несколько южнее излучины Варты, неподалеку от государственной границы рейха.

Когда все эти донесения легли на стол гауптштурмфюрера Фукса, тот довольно усмехнулся. Он сразу же понял, что напал на след подпольной группы немецких коммунистов, как он, собственно, и предполагал ранее. Фукс не ошибся и в том, что эта группа медленно, но верно передвигается к границам рейха. Гауптштурмфюрера не особенно волновало даже то, что передачи были закодированы. Он понимал, что рано или поздно их все равно раскодируют.

Все это наполнило Фукса чувством удовлетворения и навело на мысль связаться с генералом Мюллером, с тем чтобы поблагодарить его за оказанную поддержку и одновременно сообщить, что они нисколько не обманулись в своих предположениях. Комендант главной полевой 603-й комендатуры выслушал Фукса без особого интереса, сохраняя, однако, видимую вежливость. Дело в том, что у него было уйма работы, в которой он увяз буквально по горло: почти ежедневно в район, обслуживаемый его комендатурой, прибывали все новые и новые воинские части, артиллерия, минометы, танки и самоходно-артиллерийские установки. По всему Восточному фронту, линия которого в результате крупного советского наступления сократилась почти вдвое, верховное командование вермахта сосредоточивало крупные резервы в живой силе и технике, которые были так необходимы для создания глубокоэшелонированной системы обороны. Ожидались крупные бои, поэтому нельзя было полагаться на то, что наступившее затишье будет продолжаться долго. Именно по этой причине были получены указания сверху о немедленном усилении оборонительных сооружений. Решением всех этих проблем и занимался генерал Мюллер. Из сообщения Фукса генерал с самого начала понял, что коммунистическая группа двигается к границам рейха, если еще не вышла к ней. Это вполне устраивало генерала, так как, оказавшись по ту сторону границы, группа выходила с территории, на которую распространялась его власть. Генерал Мюллер был до скрупулезности педантичен в распределении прав и обязанностей, а всякое нарушение или отсутствие строгого распределения сфер влияния и деятельности вносило, как ему казалось, лишь путаницу и беспорядок. Это он дал понять во время разговора и гауптштурмфюреру, заверив его одновременно, что он с помощью подчиненных ему радиопеленгаторных станций и впредь будет следить за деятельностью неизвестной группы.

Собственно говоря, Фукс и не ожидал от генерала большего. Единственное, что его волновало, заключалось в том, что уж теперь-то, когда станция обнаружена, они ни в коем случае не должны выпускать ее из зоны слежения, а напротив, еще точнее запеленговать ее координаты, а затем и захватить.

Однако только что обнаруженная неизвестная радиостанция вдруг замолчала. Ее сигналы, более мощные, чем радиосигналы других радиостанций, действующих в этом районе, перестали появляться в эфире.

Молчание неизвестной радиостанции удивило гауптштурмфюрера. Насколько Фуксу было известно, подобные радиопередатчики часто выходили на связь в разное время и на разных волнах. Хотя бы один из них ежедневно выходил в эфир. Молчание радиопередатчика настораживало Фукса и заставляло его думать о том, что группа, по-видимому, совершенно не случайно прибегает к подобной осторожности. Не исключено, что она уже приступила к активным действиям и собирает необходимую ей информацию.

«Противник у меня сильный, — думал гауптштурмфюрер, — но тем почетнее борьба с ним».

Фукс решил терпеливо переждать денек-другой, а уж затем начать энергично действовать по плану, который он лично продумал до мельчайших деталей. Он будет преследовать группу до тех пор, пока она не попадет к нему в руки. И хотя он намеревался подключить к преследованию большое количество людей, однако старался сделать так, чтобы лавры за эту операцию достались именно ему.

Сначала он связался с отделом СД в Катовицах, затем с шефом жандармов в Оппельне, местные отделения которого должны были обнаружить группу немецких антифашистов. Особенно он уповал на поддержку польских националистов, на долю которых падало преследование патриотов.

На протяжении многих лет командиры частей и подразделений СД, а также руководящие сотрудники гестапо поддерживали контакты с отдельными офицерами Армии Крайовой посредством самых различных тщательно законспирированных каналов. По таким каналам гестапо в первую очередь получало так называемые «черные» списки с именами и фамилиями активных коммунистов и социал-демократов, живших и работавших в нелегальных условиях, с указанием их местонахождения. За последнее время такие контакты гестапо с местными предателями стали более тесными. Согласно одной из директив крайне правых кругов эмигрантского польского правительства в Лондоне рецидивно настроенным офицерам Армии Крайовой предписывалось устанавливать контакты с фашистами для проведения совместных акций против наступающих войск Советской Армии.

С одним из ярых антикоммунистов в лице инспектора Армии Крайовой в Катовицах Фукс был знаком лично. Фукс снабдил его специальным пропуском, дающим право на беспрепятственный переход границы, с тем чтобы иметь возможность встречаться с ним в нейтральном месте. До сих пор Фукс проводил подобные переговоры обычно через связных, но на сей раз это показалось гауптштурмфюреру недостаточно надежным. Ему требовалось личное и твердое заверение инспектора в том, что интересующая его группа в целости и сохранности будет передана ему в руки. Дело в том, что инспектор любил порисоваться и, когда в его лапы попадали антифашисты, он не брезговал лично пустить их в расход. Однако на этот раз нужно было сделать так, чтобы такого не случилось.

При более близком знакомстве выяснилось, что инспектор был человеком острым на язык и довольно-таки проворным. Сразу же сообразив, что гестапо нуждается в том, чтобы выдать его результаты в поимке группы за свои собственные, а это уже имеет свои шансы, инспектор потребовал свободы действий, сообщив, что он сначала предложит антифашистам свою помощь и поддержку, а когда они клюнут на эту удочку, постарается побольше узнать об их целях и задачах. Сделать это крайне необходимо, с тем чтобы открыть другим офицерам Армии Крайовой глаза на коммунистическую опасность, грозящую всем им. А когда все эти сведения попадут им в руки, гестапо будет уведомлено о точном местонахождении коммунистических агентов.

Фукс обычно терпеть не мог, когда кто-то ставил ему какие бы то ни было условия, однако на этот раз ему пришлось согласиться с предложением польского инспектора. А уж где и когда им, немцам, нужно появиться, чтобы арестовать группу, Фукс знал и без него. Договорились до того, что одно из подразделений разведки Армии Крайовой как бы вопреки приказу установит связь с русскими партизанами.

Считая, что сеть, расставленная им для поимки антифашистов, сплетена хитро и надежно, гауптштурмфюрер решился на последний удар. Он спокойно воспринял указание главного управления немецкой безопасности, которое торопило его. Со своей стороны он сообщил туда о трудностях, с которыми встретился, выполняя это указание, рассчитывая тем самым на большие почести.