Через несколько минут старательной порчи зрения, мы разобрали, что именно там было написано. Проверили маркировку по всемирной паутине и поняли, что это не стекло вообще. Это была пластиковая емкость. Поэтому-то убийца и не мог ее разбить даже при всем желании.
– Но зачем ее вообще уносить или разбивать, если маркировка ни на кого не выведет? – задумалась Ленка. – Мог бы бросить в школе, про нее не вспомнили бы до самой инвентаризации.
У любого поступка есть причина, пусть и неочевидная. Возможно, убийца просто нервничал, возможно, в склянке были еще какие-то признаки, могущие вывести на него. Но какие? Тип пластика? Сам по себе он ни о чем не скажет. Изделие совершенно типовое. Отпечатки? Их не было. Содержимое? Синильная кислота испаряется очень быстро, особенно в такую жару, какая была в день убийства министра.
– Девчонки, вы идете на совещание? – спросила заглянувшая к нам историчка.
– Какое совещание? – хором удивились мы.
– По ЕГЭ. В этот раз главным организатором будет наша Людмила Ивановна, а мы с вами можем попасть в аудитории. Она хочет, чтобы все было в лучшем виде и собирает еще одно совещание.
– Во сколько?
– Да уже начинается. В девятом кабинете.
– Идем, идем. Спасибо за информацию.
– Боже, опять этот праздник занудства… – простонала Ленка.
Закрыв страницу с методами получения цианидов, мы ушли на собрание. Наша ответственная за экзамены Людмила Ивановна была в резерве, на случай, если Ирина Владимировна не сможет принять участие в этом балагане, и вот теперь случай представился. И теперь наша завуч в очередной раз рассказывала о правилах поведения:
– Ходить между рядами запрещено, находиться в конце класса тоже. В связи с последними происшествиями коридорным глаз не спускать с выходящих. Тем, кто попадает в аудитории, максимально точно фиксировать время выхода. Кстати, с предыдущих разов ведомости входа и выхода учеников тщательно сопоставляют с записями камер.
– В аудиториях стоят часы со стрелками. Фиксировать точно вряд ли получится, – заметила математичка.
– Если у кого есть электронные часы, наденьте. Вообще, именно в этот раз за нами будут следить особо пристально. Проверять будут буквально все.
– Мы вляпались в проверку, как в кучу, – буркнула химичка.
– Лучше бы раньше все проверяли, – дополнил Леонид Павлович, – теперь там уже все пропитано преступлениями, ничем не исправишь.
Пропитано? Самое подходящее слово во всех своих значениях. Конечно же, склянка была пропитана парами синильной кислоты, а она имеет свойство задерживаться во многих материалах. И если пластик имел такой состав, который позволял кислоте остаться на нем хоть в мизерных количествах, это должно было напугать убийцу.
Но даже если она осталась в гипотетических порах, то что из этого следует? Только то, что наш преступник боится того, что пары кислоты выведут на его след. Мысль походила на бред.
А если предположить, что он хотел затянуть следствие, а нахождение банки облегчало установление яда? Тогда понятно, что ее надо было спрятать любой ценой.
Совещание и ценные указания отчаянно мешали раздумывать. Я записала несколько опорных слов, чтобы впоследствии не потерять линию мысли и сосредоточилась на том, что нам объясняли. Как складывать бланки ответов, как подсчитывать, куда вписывать какой код… До экзамена еще трое суток, к тому моменту министерство традиционно пришлет какие-нибудь изменения в процедуру, которые отменит за час до экзамена.
ebooksa