Айрис впервые так внимательно вглядывалась в него. И, рассматривая, в очередной раз не переставала удивляться – каким образом общая, прямо-таки подчёркнутая неправильность черт, делает его привлекательным?
Ярко выраженная треугольная форма лица с широким лбом и зауженным, по отношению к нему, подбородком. Большой, с небольшой горбинкой нос словно нависающий над узкими губами. Брови, низко надвинутые на глаза, глаза. Щетина покрывала запавшие под высокими скулами щеки.
Когда-то в пансионе они называли такие «жевалками». Это считалось у них некрасивым, но Дойлу шло.
Ему, подлецу такому, всё шло.
Даже низкий, сорванный хриплый голос, которым впору чудовищ озвучивать да детишек пугать.
В ответ Дойл тоже разглядывал Айрис своими по-волчьи острыми глазами.
– Ступай, Энни, – отпустила она девушку, и Дойл чуть посторонился, пропуская мышкой юркнувшую мимо него горничную.
Дойл приподнял брови и хрипло хмыкнул:
– День был тяжёлым. Не угостишь вином? Слышал, они у тебя из лучших столичных погребов?
Неторопливо поднявшись она прошла к горке, распахнув его створку взяла бутыль из тёмного стекла и две рюмки. Так же не спеша вернулась, поставив и то, и другое на стол, жестом приглашая пирата приблизиться.
– Поможешь открыть? – обернулась она через плечо, перехватывая взгляд, в котором ясно читалось, что просвечивающее через тонкий батист пеньюара женское тело отнюдь не оставило Дойла равнодушным. – Пробка сидит слишком глубоко. Мне не справиться.
Мышцы на предплечьях Дойла ощутимо напряглись и узкое бутылочное горлышко в секунду оказалось свободно от своей долголетней тюремщицы.
Дойл небрежно наполнил бокалы вином:
– За нашу победу?
– И за нас, – подхватила Айрис.
– Отличное пойло, – довольно протянул он.
– Рада, что ты одобряешь. Но тебя не смущает, что я стою перед тобой навытяжку, в то время как ты развалился в моём любимом кресле?
– Нисколько. Мне даже нравится смотреть на тебя отсюда. Но, если хочешь, можешь подойти и присесть мне на колени.
Дойл снова пригубил вино. Из глаз его исчезли насмешливые искорки. Он словно обжигал, даже сквозь расстояние и полумрак.
– Иди сюда, – похлопал он по плотно обтянутому кожанами штанами мускулистому бедру.