Вождь, отправляясь на охоту, снял с себя пестрые одежды и шапочку и остался, как все воины, только в набедренной повязке. Правда, на шее у него сверкали подаренные Градовым бусы.
Их было всего около двадцати человек. Они шли сначала цепочкой, потом выстроившись в шеренгу. Никто не издавал ни звука. Когда дошли до скал, остановились у скалистого оврага, на дне которого и обитали павианы. Вождь знаком приказал всем лечь, сам улегся на землю и тут же уснул.
Градов покачал головой и осторожно сел, привалившись спиной к скальному осколку.
Это было необычное чувство — чувство полного одиночества среди людей, с которыми ни поговоришь, у которых ни о чем не спросишь… Вокруг расстилалась бескрайняя, то и дело оживающая таинственными шорохами и всхлипами пустынная местность. А над нею — широкое и пустынное звездное небо. В таком состоянии действительно ощущаешь себя песчинкой. Но Градову это его состояние почему-то понравилось. И хотя он весь день был на ногах и устал, спать ему не хотелось. Что-то давно забытое оживало в его душе. Он перебирал в памяти события минувших нескольких дней и наконец понял. Лиза. Да, эта девочка, девушка стала сразу для него дороже всех на свете. Она, удивительно чистая и спокойная, но в то же время живая, трепетная, будто возвращала его в молодость.
Много лет назад, может, целую вечность, он вот так же сидел и вслушивался, вглядывался в пустынную африканскую ночь и бездонное звездное небо. Тогда он мечтал о том, что, вернувшись домой, встретится с Лизой, что они будут вместе… Но, увы, не получилось. И теперь где-то в африканском селенье засыпает под монотонные колыбельные звуки тамтама ее дочь, тоже Лиза, удивительно похожая на свою мать, так и оставшуюся для Градова недостижимою девушкой его мечты.
Градов не заметил, как уснул.
Перед рассветом его кто-то тронул за плечо, и он понял, что пора на охоту.
Несколько воинов поднялись на скалы. Остальные окружили овраг.
Как только начало светать, воины наверху устроили адский гам. Они били колотушками в тамтамы, кричали. Павианы, о любопытстве которых недаром ходят легенды, тут же принялись карабкаться по скалам, чтобы подобраться ближе к источнику шума, но пали под стрелами и пулями. Теперь уже вся павианья стая вымахнула из оврага навстречу стрелам и пулям основной части охотников.
От грохота стрельбы закладывало уши. А тут еще солнце, чуть поднявшись над горизонтом, принялось нещадно печь, и Градов попытался отойти в тень, которую отбрасывало одиноко растущее дерево.
Но тут вдруг из-за каменной глыбы выскочил огромный самец. Градов не хотел стрелять в него и, нагнувшись, схватил камень, чтобы вынудить павиана пойти другой дорогой.
Откуда-то сбоку из кустов выбежал еще один павиан, которого преследовал один из воинов.
— Осторожно! — крикнул Градов.
Но абориген ловко ухватил хвост павиана, полоснул по нему ножом и, радостно размахивая им, побежал прямо на затаившегося самца павиана. Градов вскинул автомат и выстрелил. Павиан, издав хриплый стон, упал наземь. А абориген опять полоснул своим ножом и отрезал еще один хвост, затем на миг задумался и протянул хвост Градову. Но Градов покачал головой, давая понять, что трофей принадлежит воину.
В деревню они возвращались с богатой добычей. Охотники тащили несколько тушек обезьян, и все, как один, были обвешаны еще кровавившими хвостами. Одного молодого охотника, правда, павиан успел здорово ранить, и он шел, опираясь на плечи двух своих товарищей.
От баобаба до селения, как оказалось, было рукой подать. Где-то поблизости очевидно был водоем, потому что деревья и кустарники, которые в сухое время года обычно сбрасывают листья, здесь зеленели.
Когда воины подошли к сооруженным из дерева и сухой, связанной в пуки травы хижинам, им навстречу выбежала женщина с маленьким мальчиком на руках. Мальчик, обхватив ее за шею ручонками, настороженно озирался по сторонам.
Женщина поклонилась и быстро-быстро заговорила.
Тут же из хижины вышла Татьяна, которую теперь было не узнать. Она была с обнаженной грудью, в яркой набедренной повязке, с ярко разрисованным лицом.
Татьяна, кивнув Градову, перевела:
ebooksa