Наряды уже на перроне, на исходных позициях.
Так закончилось это ничем не примечательное утро, за которым последовали три часа досмотра, во многих отношениях необычного.
ЧАС ПЕРВЫЙ
Это так же неизменно, как железнодорожное расписание, — округлая фигура проводника, излучающая домашний уют, его чуть глуховатый, неторопливый басок.
— Добрый де-ень, Викентий Лукич!
Сегодня что-то в голосе, в выражении лица настораживает майора.
— Добрый, — откликается он. — Порядок полный?
Таков обычный обмен приветствиями, но сегодня Калистратов почти уверен, — проводник вместо ответа дернет дверь служебного купе, кивком попросит зайти. Так и случилось.
— Вот, Викентий Лукич… Опять эта мерзость…
Чужая, хрусткая бумага, чернота плотных печатных строк. Буквы русские и, однако, не наши, неприятно угловатые, острые.
«Дорогой друг! Прочти это, и ты поймешь, где твое место. Оно в рядах благородного воинства, готового бороться за свободную Россию без красных…»
— Кто? — спрашивает майор. — Та старуха?
В чем душа держится, а упорна, как бес. На той стороне, на вокзале, подстерегает советских туристов, вкрадчиво заводит беседу: мол, горько доживать век на чужбине, опостылело все. Просит взять скромный сувенир от чистого сердца и поклониться родной земле. Пакетик, перевязанный ленточкой, похоже — открытки. Худого и не подумаешь. И так как подарок преподносится напоследок, за минуту до отхода поезда, то развертывают уже в вагоне…
Одни выбрасывают листовки, другие сдают проводнику, рекомендуют обратить внимание на старушку, поставить в известность пограничников. А она давно известна, — бывшая графская экономка, деятельница разных эмигрантских общин и союзов.
— Нет, не старуха, Викентий Лукич.
— А кто?
— Вот именно, кто? Идемте, покажу вам…
Проверка уже началась, сержант Морошкин — долговязый, безмолвно вежливый — принимает паспорта, передает напарнику. Тот — одногодок, а кажется моложе лет на пять, низенький, веснушчатый и будто готовый подмигнуть или прыснуть, — держит паспорта истово, бережно, не спускает с них глаз.
— Одну пачку сюда сунули, Викентий Лукич…
Из ящичка, прибитого к стенке, проводник вынимает брошюру на английском языке «Женщина в СССР». Открыл, показал, куда вложили листовки.
ebooksa