— Моя любимая цитрусовая палетка! Смотри — грейпфрутовые тени, лимонные, мандариновые, лайм… Все оттенки цитрусов!
На что ей такие кричащие тени, я так и не поняла: в одно ухо мне влетал шёпот Надеи, в другое — лекция Валерьянки, и в итоге слова об обведении и отведении глаз слились в одно. Скорей бы кончился урок. Как же спать хочется…
Несмотря на все попытки Надеи меня растормошить, я всё-таки неодолимо проваливалась в блаженное забытьё. Напоследок отчего-то вспомнила костёр мастера Клёёна и естественный плотный круг, который образовывали кусты по краям поляны. Старшие, кажется, в своё время собирали ягоды на той же поляне… А вдруг это не случайно, и это тоже защитный круг? Что ж, может быть, Валерьянка болтает не такую уж ерунду…
На этом я окончательно уснула. А когда очнулась — в классе было темно и пусто. Догорал толстый широкий огонёк на учительском столе, по картинам с изображениями серебряных волков и старых за́мков прыгали причудливые тени, а в окна глядел самый чёрный ночной час.
Низко скрипнула дверь. Мгновенно припомнились серые тени в лесу, вчерашний силуэт в зеркале… Запоздалый страх, о котором я позабыла за удивлением и стремительностью событий, поджидал меня, как добрый друг — стоило скрипнуть дверным петлям, как воображение разыгралось вовсю, под каждой партой мне мерещился ужас… Не помня себя, я вскочила и ринулась к учительскому столу, над котором теплился огонь. Срывающимся голосом крикнула:
— Кто там? Выходи! Ну!
— Это я! — прошептала Надея, протискиваясь в класс. — Так и знала, что ты здесь застряла… Давай скорее, пропустишь всё самое вкусное на полуночнике!
Плохо соображая со сна, увлекаемая верной Надеей, я помчалась вслед за ней через зверинец, мастерскую, длинную кладовую и холл обратно к жилым комнатам, рядом с которыми находилась столовая. Но сумасшедший бег, её приглушённый хохот, а главное, запахи какао, кофе, сахарной пудры и печёных яблок, нёсшиеся из столовой, разбудили меня окончательно. Чернота осталась позади; страх притупился.
— Я заняла место вон там, с краю, давай, давай, шевели батонами, — протискиваясь между жующих и болтающих учениц и таща меня за собой, подгоняла она. — Вот оставь тебя, так голодной соней и будешь…
Я даже не обиделась на соню — так хотелось есть. Только мимоходом подумала — а не вырубилась бы на моём месте сама Надейка? Она-то наверняка днём сладко спала, а не тряслась, как я, в междугороднем автобусе!
Мы втиснулись на скамью, и я наконец окинула взглядом громадную полутёмную столовую, полную учениц и, самое главное, стол, полный еды и сладостей, над которым парили всё те же разноцветные огоньки, созданные ведьмочками и учителями.
Я сразу потянулась к блюду с печёными, начинёнными орехом яблоками, исходившими медовым соком.
— Ты ешь нормально, — наливая себе пахнущего малиной чаю, велела Надея. — Следующий урок — полёты, надо подкрепиться.
— Полёты на метле? — заторможенно уточнила я. — А как же спать?
— А спать будешь потом, — рассмеялась Сашка, которая, как оказалось, сидела напротив и вовсю уминала пирожки с голубикой и зелёные палочки черемши. — После полётов. Пока ешь!
Я подумала, что после еды меня наверняка окончательно развезёт, представила, как усну прямо на метле, и впилась зубами в восхитительную копчёную куриную ножку. Но не успела прожевать и куска, как посреди столовой раздался жуткий, дребезг, графин с морсом взвился под самый полоток и прямо там разлетелся на сотню кусочков, окропив девчонок клюквенным дождём. Кто-то из учителей — возможно, тот же мастер Клёён — ловко подхватил осколки воздушной сетью и отвёл подальше от полуночничавших учениц. А над столами дружно, насмешливо и ни капли не удивлённо прошелестело:
— Анка!
Блюд было так много, что я попыталась пробовать всё, но объелась, не отведав и половины. А уж когда пришла пора десертов… Маленькие и тёплые сырные пирожки, морковный зефир, пудинг с малиновым желе, хрустящий рожок с мёдом, мятный чай, слоёные булочки с козьим маслом, заварной крем из зелёных яблок, леденцы с горошком, клубника, сладкий сыр, хлебные палочки с изюмом, мандариновая пена, карамельный шербет и крохотные белые коробочки с разноцветным желе…
На площадку во внутреннем дворе школы я едва выползла. Неунывающая и, кажется, совершенно не помышляющая о сне Надея тут же оседлала одну из мётел, грудой сваленных у стены. Я хотела последовать её примеру, но к тому времени, как я добрела до метёлок, подтянулись и остальные ученицы. А мне совсем не хотелось показаться неумёхой перед всем классом и в особенности — перед Алиной, которую я считала отчасти виноватой в том, что случилось в лесу…
Надея лихо взмыла к изящной чугунной решётке, опоясывавшей крышу Муравейника. Потом резко спикировала — девчонки с визгом бросились врассыпную, — пролетела под аркой и мягко приземлилась прямо перед возникшей из ниоткуда профессором Корицей.
ebooksa