— Ты знаешь, куда мы тебя везем? — спрашиваю я.
— Никак нет.
— Расстреливать.
— Меня… За что? — и глаза у старосты растерянные, недоумевающие.
— За то, что ты староста.
— Как же так получается?.. Как же так? Одни ставят, другие стреляют?
— Ставили фашисты, а расстреливать будут партизаны. Ясно?
— Партизаны? — Староста пристально смотрит на меня. В его глазах страх. И вдруг этот страх исчезает, и они смеются, эти только что насмерть перепуганные глаза. — Ну, нет, тут уж вы меня не разыграете! Хоть я партизан и не видел, но такими они не бывают.
— Не веришь? — холодно спрашивает Пашкевич. — Смотри!
Пашкевич расстегивает полушубок, показывая свою гимнастерку и знаки различия в петлицах.
Староста удивленно, внимательно смотрит на Пашкевича, переводит глаза на меня и снова смотрит на Николая. Наконец, уверившись, очевидно, что его не обманывают, неожиданно спокойно говорит:
— Раз такое дело, товарищи, сперва народ спросите, надо ли стрелять. Хоть я и староста, а немцы от меня ни шиша не получили. Вот, к примеру, вчерашний день. Приехали полицаи за командиром полка, а командир-то этот скрывается у меня в селе и обучает мой народ.
— Какой народ? Чему обучает? — сбитый с толку неожиданным заявлением, ничего не понимая, спрашивает Пашкевич.
— Обыкновенный народ. Советский… Им бы вот-вот в лес уйти, а тут эта девка нагрянула. И настырная такая: так и шарит, так и шарит.
Староста говорит спокойно, а я смотрю на него и никак не могу понять — правду он говорит или врет, надеясь хотя бы на час продлить свою жизнь. Хитрый человек — у него на каждый случай припасено: для нас — командир полка, для фашистов — как будто безупречная работа старосты.
Резко поворачиваю Машку обратно.
— Ну, старик, показывай своего командира. Если соврал — пуля…
Сани останавливаются у маленькой хатки. Открывает старуха. Староста шепчется с ней и приглашает войти. Хата пуста. Минут через пять входит высокий военный. Он слегка хромает. Мы показываем ему наши документы. Когда он читает их, его большие черные глаза сияют.
— Дмитрий Балясов, командир артиллерийского-полка! — радостно улыбаясь, громко рапортует он…
Балясов рассказывает, как ранили его, как раненого подобрали жители, какие хорошие хлопцы в его группе и какую базу создал ему староста из колхозных запасов — на два года хватит: мука, мясо, десять бочек меда…
ebooksa