Квеле задумался:
– Зачем тебе тебе нужны нхиро, Ярунг?
Вот так и говорили. Я ему вопрос, он мне десять в ответ. Всюду ему обман мерещится. Но как только Квеле взял в толк, что на духов я не покушаюсь, и нам нужны подростки для выполнения несложной работы, то пообещал, что найдёт семьи, где много голодных ртов, желающих работать за еду. Ничего внятного не сказал, сославшись на разный возраст. Единственное, что я понял, глава рода запросит за каждого не меньше двух корго в качестве выкупа. Количество и конкретные суммы зависят от вождя, которому желательно поднести достойные дары. Вопрос с землёй для нашей базы Квеле пообещал уладить без проблем, и сказал, что мы можем выбирать себе место по усмотрению рядом с городом. Это небольшая плата за спасение родственника вождя и священных масок кевенги.
***
После завершения обжига кирпичей, я приступил к строительству вихревого холодильника, большой печи для сушки и обжига, газогенератора и печи для обжига огнеупоров, отчего темп изготовления и обработки шариков несколько упал. Мартин уже запустил в дело отрезные диски по дереву и камню и нарезал оселки из кремнистого известняка и туфа. Из них же он изготовили несколько шлифовальных кругов. Халявная энергия самым замечательным образом повлияла на скорость и время шлифовки, полировки и заточки, особенно после того, как мы сделали насадки из кожи и войлока. Для точного измерения диаметра колец контроля температуры я уговорил Мартина бросить рутину и заняться изготовлением микрометра.
В последующую неделю я ещё больше взвинтил темп работ, и уже к её концу мы изготовили шамотные огнеупоры и тигли, благодаря чему наконец выплавили прозрачное стекло, и вплотную приступили к подбору шихты для смальты. Спустя несколько дней мы уже изготовили из смальты цветные ромбики, бляшки и квадратики для бус. Имея стекло, соли уксусной кислоты, селитру я смог улучшить состав пироскопов и изготовил более качественную глазурь, а использование колец контроля температуры позволило качественно обжигать фарфоровые изделия, полученные шликерным литьём и нам оставалось лишь расписать вазы, тарелки, порошки и другую посуду, предназначенную к продаже.
Орнаменты и мотивы рисунков мы знали из рассказов Квеле. Ему очень понравилось рисовать восковыми карандашами и, забрав все цвета, вечерами он рисовал орнаменты масок и кувшинов, стилизованные изображения духов и священных животных. Джон же по мой просьбе записывал мифы кевенге со всеми подробностями. Религия у квенгов оказалась довольно запутанной, но общими усилиями мы смогли что-то прояснить для себя.
Покровителем народа кевенги являлась священная черепаха, а верховным богом – Руханга, у которого было двое сыновей-близнецов, посланных им на землю. Первый – Кагаба, участвовал в творении вместе с ним, а второй – Кевенги стал первым человеком и получил от Руханга жену. Братья жили на земле, окутанной тьмой и холодным туманом, пока Кагаба не создал солнце, луну, ночь и, соорудив хижину, снабдил, остававшегося на земле брата, семенами тыквы для посева, а после вернулся на небо. Оттуда он послал брату огонь в виде молнии. Первый человек стал варить на нём плоды тыквы. Своих троих сыновей он послал к Кагаба, чтобы тот дал им имена. На пути к нему они нашли голову ватусии, верёвку для привязывания её во время доения и корзину ньярово, это, насколько я смог понять, какая-то разновидность клевера, которую кевенги используют вместо зерна. Старший схватил корзину и стал первым земледельцем, второй взял верёвку и стал первым пастухом, а младший забрал голову коровы и стал вождём, от которого произошёл род вождей. У второго сына как раз и была в качестве помощника черепаха Кьяли. Много лет назад она привела кевенги с гор далёкого запада к изобильному озеру полному рыбы. Квеле ещё что-то рассказывал про злых духов, которые украли дух Кьяли, но моё знание языка не настолько глубоко, чтобы я смог целиком его понять.
Продавать керамику по цене местных умельцев плохая идея, и мы решили сделать ставку на эксклюзив и священных духов. Основные усилия сосредоточили на африканском стиле, отличительной особенностью которого является отсутствие перспективы и одноцветный фон с небольшим количеством оттенков. Цветовая гамма – оттенки красного, оранжевого и жёлтого, коричневого и охры – цвет солнечной пустыни и, контрастирующий с ними, ярко-зеленый – цвет джунглей, а также голубой – цвет неба. Нехитрые сюжеты: животные саванны, баобабы и акации на фоне заката, пляски и быт туземцев, и типовые изображения духов-покровителей кевенги, а их двадцать две штуки, между прочим.
Почти на две недели я занял вечерний досуг нашего коллектива творчеством. Мы раскрашивали фарфор под гжель и кельтские узоры, а позже я занялся китайскими цветами и рисунками на морские темы: корабли, осьминоги, морские звёзды и морские коньки. Павел тщательно выводил рисунки и тотемы тлинкитов, а Иван, как нетрудно догадаться, решил показать туземцам достижения социализма – он с воодушевлением рисовал трактора, краны и стройки второй пятилетки. Хорошо, что за неимением большого таланта, трёх отцов основателей в профиль не отобразил, а лишь ограничился гербом СССР. Рисунки мы делали попроще и при любой возможности изготавливали бумажные шаблоны.
Шликерное литье позволило реализовывать любые фантазии, чем я и воспользовался по полной. Образцы, не требовавшие детального рельефа, я вырезал из баобаба, а большую часть из молочая, а элементы, требовавшие особо тонких линий из древесины хурмы. Помимо ваз и посуды, распространённых у кевенги, я изготовил сосуды в форме сов, раковин наутилусов, тыкв, цветов, капель футуристического вида и таких же по форме, но имеющих по всей площади ажурные прорези, отчего те становились похожими на скелеты давно вымерших радиолярий. Изготовил и более простые вазы – с волнистыми и закрученными торцами, кольца-тороиды с крышками, шары и кубы, полигональные и пирамидальные вазы, в форме песочных часов. По общему мнению, наш ассортимент не стыдно и в современном магазине выставить. Ещё больше времени заняло вырезание образцов сувениров для формовки – священных черепах и разных размеров рыб, сов и иных птиц, слонов, жирафов и носорогов.
Прежде чем изготовить форму, мы показывали образец наши гостям, которые от каждой статуэтки приходили в бурный восторг и определить, что же им больше понравилось было не так просто. Квеле, к примеру, увидев, что некоторые вазы и тарелки украшены барельефами и сам процесс литья, понял, что к чему и весьма настойчиво уговаривал изготовить для него три десятка идолов и священных масок.
Не смотря на использование шаблонов, раскраска каждого изделия занимала время, так что половину из наших поделок придётся оставить неглазированными. На этот счёт у меня родилась дельная мысль, если недорого продать эти заготовки местным гончарам, то можно «подсадить» их на наши пигменты и глазури. Печь я им поставлю и технологии поливного обжига обучу. Когда у тебя готова шихта и отработаны температурные режимы, то это не составит большого труда даже для аборигенов. Лучше получить рынок для сбыта товара с высокой добавленной стоимостью, чем отбирать хлеб у местных пролетариев и наживать врагов, а это непременно произойдёт, едва мы привезём к ним товары. Думаю, будет правильным аналогично поступить с деревянными бусинами и кольцами – проведём мастер класс и будем продавать лак, краски, мастики.
Вечерами я всё же старался выкраивать время чтобы сделать себе полноценные горные ботинки, остро необходимые для поиска среди осыпающихся пород и острых камней. К тому же я обещал Джону изготовить пару обуви, чтобы он смог ходить без костылей. Изготовив себе ботинки и обвязку для скалолазания, я истратил последние куски кожи, но никто не держал на меня зла. Ведь я обмундировал всех, не хуже римских солдат, в высокие сандалии-калиги с толстой рифлёной подошвой из каучука и тонких, пришитых через кожаную стельку полосок кожи, соединённых между собой шнуровкой.
Для бус мы подготовили цветные и прочные нити, так как предполагали продавать некоторые бусины поштучно. Нити сперва пропускали через валки, смазанные смесью крахмала и глицерина, отчего те становились гладкими и блестящими, а после окрашивали. Я изготовил Мартину фигурный резец, и он и за раз вытачивал им сразу десяток бусин из светлой акации, пальмы дум или из чёрной с фиолетовым оттенком древесины хурмы. Она то лучше всего для обработки годится – в два раза твёрже дуба, а после полировки и вовсе становится идеально ровной, отражает свет, словно хорошо начищенное зеркало. Мартин вырезал кольца в виде тора и плоских эллипсоидных сегментов для ручных и шейных браслетов. Иван пообещал до выхода подобрать подходящий наполнитель для каучука, которому я подкинул идею как сделать цветные резинки используя винтовой пресс и подогреваемые формы со стержнем. Пару сотен бусин выточили из рога буйвола и из белых рогов антилопы Канны, найденных мною ещё две недели назад. За исключением хурмы и кости, бусины покрывали восковой мастикой или блестящим лаком, отчего их вид становился благороднее.
В то время пока мы занимались раскраской и обжигом посуды, Мартин и Павел Петрович озадачились изготовлением приборов для съёмки местности. Поскольку в этом деле нельзя было обойтись без фанеры то для получения шпона они изготовили лущильный станок на кривошипе. Данному станку я немедленно нашёл применение – намагничивание стрелки компаса, поскольку попытка намагнитить стрелку с помощью одной багдадской батареи ни к чему не привела, слишком малое напряжение она выдавала.
Было у меня одно смутное подозрение насчёт последнего пункта инструкции. Джон о мой просьбе помочь разобраться подзабыл, но как только я ему напомнил, мы в тот же вечер заправили батарею свежей кислотой. Уж очень было интересно проверить, что это за дублирование инструкции. Джон, хотя и не был радистом, но курсы всё же окончил и без проблем полученный сигнал записывал в текст несмотря на то, что буквы были в русской транскрипции. Ранее я опробовал команду 25 – печать инструкции и выяснил, что скорость вывода информации ровно сто двадцать знаков в минуту.
Привычно отстучал прерывателем две точки три тире, три точки два тире и задал номер порта, который выявил, последовательно подключая провод к выходу сигнала на шлейфе. Задал напряжение выводной линии в пять вольт и подсоединив накрутил проволоку на указательный палец Джона. Будем вместо звуковых сигналов непосредственно работать со слабыми импульсами тока. Я уже выяснил, что другой человек, если не касается непосредственно Ключа, то и удар током не получает. Так что Джон был в безопасности. Оставив его записывать инструкцию, я занялся другими делами, однако, спустя пару часов, с живым интересом вглядывался в наполовину исписанную книжку. Ключ выдал расширенную версию инструкции, где было пятьсот пятьдесят координат со всего мира, на этот раз с широтой и в самом конце небольшая строчка: Дельта-режим для активации ИИ – 3350 кВт/ч-2,2 (Lu ≥ 2-Au≥48-Co ≥ 1248) – HF ≥720-85-96.
Если координаты меня несказанно обрадовали, так как я планировал начертание карты Восточной Африки, то требования для последнего режима выглядели откровенным издевательством. Если плавиковую кислоту, полцентнера золота и тонну кобальта с большим трудом, но можно было получить то Лютеций… Лютеций, Карл!
Никаких идей по этому поводу не приходило в голову, ничего, кроме нецензурных слов в адрес Ваньки. Брань стояла такая, что весь наш дружный коллектив, все мои товарищи по приключениям, оставив свои инструменты смотрели на меня в недоумении. А я кричал, и было отчего – мало того, что лютеций является самым дорогим из редкоземельных металлов, так он ещё очень редок. К примеру, в богатом оксидом лютеция бастензите* его в лучшем случае содержится два десятых процента, а про трудности его выделения из смеси редкоземельных элементов я вообще молчу…
ebooksa