– Мы не будем болтать, не беспокойтесь. Но не потому, что вас боимся. А потому, что ни один воспитанный человек не откажет леди в такой просьбе. Мы даём слово, что сохраним вашу тайну. – Элмерик ткнул Джерри кулаком в бок, и тот закивал, соглашаясь.
Нахмуренный лоб призрака разгладился, уголки губ дрогнули в подобии улыбки. Кажется, подобная обходительность была ей приятна.
– Какой сегодня день? – Она томно накрутила на палец локон у виска.
– Солнечный или лунный? – уточнил Элмерик и тут же вновь почувствовал, как ледяной ветер дохнул прямо в лицо.
– Да хоть какой-нибудь! – резко ответила леди, поджимая губы.
Теперь она была похожа на наставницу по чарам, которой приходится иметь дело с непроходимыми тупицами.
– Позавчера был Мабон, – ввернул Джерри.
– Я не с тобой разговариваю! – Призрак даже не посмотрела в его сторону, её внимание всецело принадлежало Элмерику. – А год?
– Шестой от правления Его Величества Артура Девятого…
Лицо призрачной дамы исполнилось печали, между бровей залегла горестная складка, глаза наполнились слезами.
– От Бельтайна до Мабона… Вот, значит, сколько времени понадобилось им, чтобы забыть обо мне и найти замену… – Её шёпот напоминал шелест листьев под ногами, от него Элмерику сразу стало не по себе, между лопаток пробежал предательский холодок – предшественник страха.
– Вы здесь недавно? – решился спросить он. – Как вы попали в книгу? Вас заточили?
Эллифлор глянула на него и неожиданно рассмеялась в голос, перепугав барда ещё больше. Смех оказался ничуть не лучше шёпота: сухой и надсадный, словно звук бьющегося стекла.
– О, я просто захотела обхитрить смерть – и вот теперь обречена на это жалкое существование.
– Кто вы? – Джеримэйн снова подал голос из своего угла.
– Какая теперь разница? – патетически воскликнула Эллифлор, заламывая руки. – Как любит говорить Патрик: что сделано, то сделано.
– Ага, стало быть, вы знаете мастера Патрика? – не отставал настырный Джерри. – А с кем ещё из Соколов вы знакомы?
Элмерик хотел было осадить его и напомнить, что с леди стоит общаться повежливее, а не устраивать ей самый настоящий допрос (особенно если леди является излишне нервным призраком), но не успел. Эллифлор, подлетев к Джеримэйну почти вплотную, яростно вскричала:
– Я кому говорила! Никто не должен знать, что я здесь! Ни Патрик, ни тем более мой брат! Это разобьёт ему сердце… Если он хоть что-то узнает – клянусь: я убью тебя, несносный мальчишка!
– А ваш брат – он вообще кто? – Джеримэйн отступил на шаг, вжавшись спиной на стену. – Ну надо же мне знать, кому особенно не говорить.