В огонь и в воду

22
18
20
22
24
26
28
30

– Что бы вы подумали обо мне, если б я не знал!

– Немного или много?

– Довольно, чтоб не иметь желания делать новые опыты.

Разбуженный шумом, жилец одного из соседних домов, не слыша больше ничего, приотворил немного окно, чтоб узнать, что случилось. При свете бывшей у него в руках свечи, дама посмотрела на Гуго внимательно, почти в упор. Гуго рассмеялся.

– Мое лицо говорит вам что-нибудь?

– Ничего.

– Ему больше и сказать нечего. Мы встретились с вами, как два ночных призрака.

Скоро показались стены большого сада; сквозь деревья виднелся смутно в темноте дворец.

– Э! да это Люксембург! – сказал Гуго будто сам себе.

– Теперь мне уж нечего здесь бояться; можете уйти.

Монтестрюк внезапно остановился и уж было повернулся назад, чтоб идти, как вдруг она его удержала.

– А если б мне пришла фантазия поблагодарить вас, неужели вы не дали бы мне к этому способа? – спросила она, удивляясь, что он так скоро её слушает.

– Ничего нет легче. Угодно вам снять перчатку?

– Вот, – сказала она, подумав с минуту.

Она подала ему тонкую, гибкую, изящную руку, уходившую в шелковый рукав.

Гуго взял ее почтительно концами пальцев и, сняв шляпу и поклонившись, поднес к губам. Выпрямившись, он сказал ей:

– Теперь я должен благодарить вас.

Он еще раз поклонился незнакомке и ушел, не поворачивая головы, между тем как она следила за ним глазами.

– Э! э! – сказала она, – человек с сердцем, а будет придворным!

* * *

Фраза, которою заключила Орфиза де Монлюсон свой разговор с графом де Шиври, когда ушел от неё Монтестрюк, заставила сильно задуматься раздражительного Цезаря. Он хорошо знал женщин и следовательно знал также, что многие из них любят известную смелость в речах и в поступках. Он чувствовал, что Гуго, не испугавшись сделанного Орфизой приема и её насмешливой улыбки, выиграл много в её мнении. Сверх того, он выпутался удачно из такой беды, в которой другие могли бы потерять или свободу, или жизнь, и не только ничего не проиграл, но напротив приобрел милостивое внимание короля. Если он вышел с таким успехом из положения трудного, то чего нужно было ожидать от такого человека, когда ему подует попутный ветер?