Окопов. Счастье на предъявителя

– Да, что ты, Иваныч! Бутыль то, зачем?

– Не-е-е. Бутыль не тебе. Это ребятам. Пусть там, по дороге, отметят. У них всё. Вахте пиздец, и сухой закон кончился.

Николай Анатольевич принял пакет. С пакетом в одной руке и портфелем в другой он еще раз молча обнял Моржа, развернулся и ступил на меленький, в три ступеньки, трап самолета. Ступил, как на эшафот.

Двигатель закашлял. Не взревел, не застрекотал, а, именно, закашлял. Так часто и надрывно кашляет некурящий человек после глубокой затяжки дешевой сигарой. Казалось, самолет сейчас подавится кашлем, выблюет из себя двигатель вместе со всеми находящимися в его утробе, и заглохнет навеки.

Николай Анатольевич влип в спинку скамейки с неудобно задранными ногами, обняв двумя руками портфель. Его ноги упирались в одну из тех самых железяк, которые, вдруг, так срочно понадобились проходчикам, и которые, по указанию пилота Никитича, были равномерно распределены по салону для центровки. К надрывному кашлю двигателя добавилось неприятное дзыньканье. Это бутыль в пакете, под лавкой, бился о металлическую подпорку. «Кашель» становился чаще, еще чаще, еще – пока отдельные кхыканья не слились сначала в подвывание, затем в настоящий мощный, заглушающий все рык. В окнах иллюминаторов стала видна только белая пелена снежной пыли, поднятой пропеллером. К сильной вибрации двигателя добавились толчки на ухабах. Самолет начал свое движение. Мотор взревел сильнее, толчки стали учащаться, от ускорения тело потянуло в бок, к хвосту самолета. В обреченном сознании Николая Анатольевича пролетела вся его недолгая, но бурная жизнь.

***

Ему всегда везло. По крайней мере, в делах. Если у большинства людей удачи перемежались с неудачами, взлеты – с падениями, приобретения с утратами, то его графики этих показателей неуклонно стремились ввысь без зигзагов падений и горизонталей застоя.

Начать с того, что он родился в небольшом поселке, недалеко от областного центра Калининградской области, самой западной, в прямом и переносном смыслах, области нашей Родины. Простая семья. Мать – фельдшер в местном медпункте. Отец – слесарь при автобазе. Обычное, как у всех, детство: садик, школа, строительный техникум.

Другой раз Николаю Анатольевичу, а тогда еще просто Коле, крупно повезло, когда после окончания строительного техникума, он, вполне естественно, попал в доблестные строительные войска, стройбат, в латышский город Лиепаю, где и познал основы бизнеса, став подручным старшего прапорщика Сторожука по реализации вверенных последнему строительных материалов сильно нуждающимся в них гражданам. Кроме основ купли-продажи старший прапорщик Сторожук внушил солдату, как пагубно влияет на благосостояние отсутствие наглости и наличие излишней комсомольской совести.

Демобилизовался Коля в 1990 году, уже познавший азы коммерции, имея несколько тысяч начального капитала. Суммы весьма значительной для новоиспеченного дембеля. Надо сказать, к тому времени правящая компартия уже ослабила свою железную хватку над частной инициативой граждан и предоставила немного свободы для предпринимательской деятельности. Выразилось это в появлении различных кооперативов, преимущественно кафе и платных туалетов. На организацию подобных заведений ни Колькиных денег, ни его связей явно не хватало. Найти компаньона, чтобы объединить капитал – тоже проблема. Ни у кого из его немногочисленных прежних знакомых денег вовсе не было. А доверяться случайным людям – Колька был не дурак.

Болтаясь без дела по областному центру, прикидывая, куда можно бы пристроить свои силы и средства, Коля случайно повстречал своего однокурсника по техникуму Валерку. И эта нечаянная встреча предопределила всю его дальнейшую жизнь.

Валерка также совсем недавно демобилизовался и также подыскивал, куда приложить руки. Оказалось, он служил на границе. Но Валерка не бегал вдоль контрольной полосы с собакой, не сидел в засадах. Он все два года прослужил в канцелярии на пограничном переходе с Польшей, куда попал благодаря каллиграфическому почерку и хлопотам его мамаши. Несмотря на, казалось бы, скучную службу, рассказать Валерке было о чем. Это: и о контрабанде, и о способах ее провоза, и о челноках, снующих через границу по профсоюзным и комсомольским путевкам, и о досмотрах, и о способах провоза лишнего, и о взятках, и о многом другом, чему он был лично свидетелем или слышал из первых уст. Главное, Валерка досконально знал: какие документы надо иметь, как легально и нелегально пересекать границу, какие товары таскают в ту и другую сторону, где в Польше можно с наибольшей выгодой сбыть и где купить товар, и с кем, в случае чего, можно договориться. В голове у Коли сразу все срослось. Он тут же предложил Валерке объединить свои средства с его знаниями да связями и заняться снабжением граждан заграничным дефицитом. А дефицитом тогда было все.

От внезапного предложения Валерка стушевался, начал отнекиваться, что, мол, и сам хотел заняться этим, но потом. Сейчас ему нужно думать о свадьбе с Танечкой, которая честно дождалась его из армии. Николай хорошо знал Валеркину невесту. Она с ним со школы. В техникуме, на всех вечеринках и других мероприятиях, где Валерка – там и Танечка.

Уговаривать пришлось долго. Не было у Валерки в армии старшего прапорщика Сторожука, не было у него чутья на куш, не было у него и малой доли того авантюризма, который заставляет людей срываться с места в поисках счастья, наживы, острых ощущений или сразу всего этого вместе взятого. Тем не менее, в конце концов, уговорил. Сыграли аргументы, что можно будет заработать на свадьбу, на хороший подарок невесте и, главное, что все организационные вопросы он, Коля, брал на себя.

Благодаря Танечке, невесте Валерки, которая числилась профоргом факультета в местном институте, а также благодаря нескольким бутылкам коньяка, выездную визу по линии профкома оформили, на удивление, быстро.

Проведя предварительную рекогносцировку на толкучке, досконально выяснив что и по чем, Коля закупился на все имевшиеся у него деньги золотыми изделиями, янтарем, водкой и разной востребованной в Польше мелочью. После этого пара новоявленных коммерсантов на туристическом автобусе двинулись в Польшу осваивать международную торговлю, в компании таких же, как и они, «туристов».

Границу проскочили без проблем. Досмотр автобуса ограничился нарочито громким открыванием багажного отделения, пинками ногой по дзынькающим бутылочным звоном баулам, подмигиваниям таможенникам и пограничникам, да и передачей им двух бутылок водки, завернутых в газету.

После пересечения границы у Николая и Валеры еще оставались сомнения по поводу сбыта своего товара. Где, кому и как? Но, как только они прибыли на толкучку Эльблонга, конечной и единственной цели профсоюзной экскурсии, все сомнения мигом улетучились. Автобус еще не припарковался, как его обступила плотная толпа местных, выкрикивающих: «Пан, беру злато! Пан, янтарь! Пане водка!». Другие протягивали свой товар, предлагая: коробочки духов, косметику, джинсы и прочее. Не прошло и часа, как все советские туристы сбыли свой товар, закупили местный и были готовы в обратный путь. Все, но не Коля. Он не спешил. Ходил вокруг, прислушиваясь к торговле других, примечал кто, что и почем берет, что предлагает и постоянно одергивал Валерку, которому хотелось скорее избавиться от товара, закупиться чем-нибудь, да и свалить отсюда. Только когда торговля остальных туристов закончилась, Коля стал подходить к заранее намеченным им покупателям негромко предлагая: «Пан желает водку? Пан желает янтарь?» и так далее. Эти паны отводили его в сторону, где они долго торговались жестикулируя, потом ударяли по рукам. Также и при покупке товаров Николай упорно торговался, чем снискал уважение местных барыг. Но и закончив торговлю, он не успокоился. Вооружившись специально непроданными двумя бутылками водки, Николай собрал вокруг себя человек пять поляков. Обрадовавшись халявной выпивке, и, уже признав в Кольке опытного «туриста», поляки за рюмкой-другой охотно делились с ним информацией, что и сколько им нужно и что сами могут предложить. Пока Колька проводил свои маркетинговые исследования, остальные наши туристы уже сидели в автобусе, закусывая вареными яйцами и бутербродами, запивая чаем из термоса, уже полностью готовые в обратный путь, негромко поругивая отставшего туриста.

На следующий, по возвращении с туристической поездки, день, Колька и Валерка с раннего утра застолбили место на толкучке и разложили свой товар. Колготки и джинсы, парфюмерия и косметика, бижутерия и нижнее белье разлетелись мигом. Еще не пробило полдень, как их баулы были пусты, а кошелек – наоборот. Здесь впервые и проявился талант Коли найти с первого взгляда подход к любому покупателю и ненавязчиво убедить в необходимости для него той или иной покупки. Участие в торговле застенчивого Валерки сводилось лишь к тому, что он подавал Кольке товар и непрестанно озирался, опасаясь милицейской облавы.

Выручку уже подсчитывали в ближайшем кафе. Денег оказалось почти в четыре раза больше их начального капитала. Валерка, обалдевший от такой горы денег, предложил сразу отметить это дело за обедом в ресторане, потом продолжить там же вечером. Коля отказался. И не потому, что ему не особо нравились кабацкие загулы, а потому, что он не намерен останавливаться. Надо готовиться к следующей поездке. Раздосадованный Валерка тогда потребовал по-честному поделить барыш. Пришлось объяснять, что дело надо продолжать, что деньги нужны для подготовки следующей экскурсии за границу, что это принесет еще больший доход. Пока на прокорм они выделят себе по триста рублей, а остальные пустят в оборот. Валерка горячился, спорил, но Коля был не приклонен. Остановились на пятистах рублей каждому, остальные пустить в оборот.