– Среди близких знакомых ее нет, – подтвердила гостья, – но у меня много студентов, аспирантов. Я связана с научными издательствами, может, жизнь сводила меня с этой женщиной, но я не помню ее.
Я решила не сдаваться.
– И фамилия Марамамакина вам не знакома?
Нестерова сделала отрицательный жест рукой.
– Ответ тот же. Среди знакомых такой нет.
– А Анелию Борисовну Орехову вы знали? – подхватил Макс.
– Нет, нет, – прошептала Антонина. – Среди сотрудников кафедры, где я работаю, никого из вами перечисленных нет. Боже! Марина жива!
Я вскочила и обняла гостью.
– Пожалуйста, не надо пока делать поспешных выводов. Просто найдена записка с упоминанием Марины Анатольевны. И только. У Марины был друг по имени Алексей?
Глаза Нестеровой потемнели.
– На что вы намекаете? Хотите сказать, что у моей дочки были сексуальные контакты?
Я изумилась, хотела ответить, но вместо меня это сделал Энтин:
– У подростков много тайн даже от любящих родителей.
Нестерова побагровела.
– Моя дочь не такая! Она чистая девочка! Не смейте пачкать доброе имя нашей семьи. С мальчиками она не встречалась, не общалась! Никаких Алексеев около этой девчонки не было. Ох!
Антонина сгорбилась.
– Простите, нервы подводят. Мариночка необщительной была. Любила гулять одна. Возьмет книгу и на целый день в лес уходит. Извините, от стресса я не владею собой. Поверьте, я не грубиянка, не хамка!
– Вы храните личные вещи девочки? – перевел разговор в другое русло Макс.
– Да! Ни одного карандаша не выбросила, ни скрепочки, – всхлипнула Нестерова. – Ее комнаты дома и на даче заперты. Там все осталось, как при жизни девочки! Ох! Что я говорю! Ведь она не умерла, не погибла! Да? Так?
– Разрешите нашему эксперту осмотреть комнаты? – попросил Вульф. – Михаил аккуратный человек, после его ухода все останется на своих местах.