И когда мы ушли далеко от края поля, возле кухни раздался девичий визг и отчаянный крик Синицына. Первой к походной кухне бросилась Фаина Ильинична. За ней все остальные. Напрасно учительница велела нам оставаться на месте и продолжать работу. Какая уж тут работа, когда товарищи в беде. Все бежали, перегоняя друг друга. В это время Фаина Ильинична напоминала мне командира, который не в состоянии остановить свое отступающее в панике войско.
Добежав до костра, мы увидели опрокинутый на бок закопченный котел, девчонок, убежавших за целый километр, и Генку, удиравшего от Леопарда. В зубах собака держала что-то темное. Понятно, мы рванулись к ним.
— Не подходите! — умоляли нас издалека поварихи. — Не подходите! У нее бомба!
Мы все шарахнулись от костра в разные стороны.
— Брось! — в отчаянии вопил Синицын, стремясь убежать от настигающей его собаки. — Брось! Я тебе покажу, как не слушаться. Ловите ее! — призывал всех на помощь Генка. — Окружайте! Это не бомба, — успокоил он нас, — это граната!
Сначала мы все двинулись кольцом на собаку, но, услышав последние слова хозяина, остановились в замешательстве. А Генка, уже выбиваясь из сил, умолял Леопарда:
— Остановись! Брось! Ну, пожалуйста!
Но собака, будто кем-то подхлестываемая, и не думала выпускать из пасти гранату. Вслед за Фаиной Ильиничной мы стали хором советовать Генке бежать домой. А он, как очумелый, кинулся в нашу сторону. Нас словно ветром сдуло. Наконец у Генки подкосились ноги, и он упал в канавку. Мы тоже все прилегли и присели, ожидая страшного взрыва. Вот Леопард подбежал к хозяину.
Мы все притихли и ждем. Я посмотрел на Фаину Ильиничну: она белее мела. Отыскал глазом маму. Она стоит возле костра, прижав руки к груди. Фаина Ильинична направляется к Генке. Но в это время вспыхнул ослепительный свет, и по степи разнесся грохочущий взрыв. От испуга я даже закрыл глаза. Сейчас на нас полетят комья земли. И вот они посыпались, но почему-то очень мягкие и, кажется, мокрые. Я открыл глаза. Белесая пелена дождя затянула все вокруг. Над головой снова раздался грохот грома.
— Спасайте вещи! — крикнула Фаина Ильинична. — Возьмите мой плащ.
Все одновременно бросились к костру.
Генка тоже поднялся — Леопард за ним. Фаина Ильинична приказала Синицыну снова лечь.
Теплый крупный дождь лил, как из пожарной кишки. Одежда наша, как промокашка, впитывала в себя влагу, покрываясь темными пятнами.
— Раздевайтесь! — скомандовала Фаина Ильинична. — Сложите все в одну кучу, под брезент. Плащом накройте хлеб и дрова.
Мы сбросили с себя пиджаки, рубашки, платья, обувь и, сложив в одну кучу, накрыли ее куском брезента, который служил нам столом. Оставшись в одних трусах, весь отряд с визгом и плясками бегал по степи, только две женщины, несколько девчонок да Генка с собакой не разделяли нашего веселья и, присмирев, ожидали, когда же дождевые тучи уплывут дальше и очистят небо от серой мглы.
Минут через десять лучи солнца пробили облака и повесили над нами многоцветную радугу. Вместе с облаками она постепенно уплывала к поселку. И вот уже тучи грохотали над крышами поселка, а над опытным полем сияло только что умытое солнышко.
После дождя все почувствовали, что сильно проголодались, и невольно потянулись к лежащему на боку котлу. Желтовато-белесое месиво, которое не так давно было пшенным супом или кашей, вылилось через край на золу и землю, а оставшееся в котле запеклось до цвета пережженного сахара.
— Оставьте мне, — взмолился из своего убежища Синицын, увидев возню около котла.
— Отдайте ему все, — под веселый смех предложил Грачев. — Он больше других пострадал. Миша, отнеси ему котел.
Саблин, как штангист перед ответственным броском, взял дужки котла и поднял его до колен, но, сделав несколько шагов, остановился и попросил:
ebooksa