Генка ложится на мешок с другого конца и тоже, глядя на небо, мечтательно произносит:
— Только я подумал: придет жулик или не придет, как вижу светлое-светлое пятно. Я сразу догадался — комета! Значит, придет. А вдруг он не один, а, их двое или трое?
— Ну и что же?
— Поймают нас…
Нет, Генку никак нельзя записывать в космонавты… А может, он прикидывается, меня испытывает? Что меня испытывать, я же не побоялся остаться один. Ну, не то что бы один, а с собакой. Была бы веревка, я привязал бы ищейку к стойке моста и пусть она грызет от злости бревно.
— Мы же спрячемся, — во второй раз объясняю я Генке. — И потом не они нас ловят, а мы их.
— Вот завтра будет разговору, — загорается Синицын. — Может, про нас еще и в газету напишут.
— Может быть.
— А может, еще и по радио в «Пионерской зорьке» расскажут.
— Может быть.
— Опять ты заладил свое «может быть». Не хочешь разговаривать, так и скажи честно.
Но что я мог сказать ему честно или нечестно? Ничего. И поэтому я принял, на мой взгляд, самое верное решение — молчать. Хорошо в степи ночью на траве. Смотреть в бездну неба, слушать звонкую разноголосицу кузнечиков, шорох пробегающих сусликов. Но это хорошо, когда все хорошо, а не тогда, когда с минуты на минуту могут появиться жулики, которые спрятали мешок.
Мы их все равно дождемся и увидим. Они нас не увидят, а мы их непременно увидим.
Рядом беспокойно заворочался пес. Может, он почувствовал тех, кого мы ждем? Вдруг он сейчас залает?
— Генка, зажми собаке рот, — прошептал я. Синицын взял собачью морду рукой и спросил:
— Идут?
Леопард завертел головой. Где-то далеко на дороге заскрипели тележные колеса, донеслось глухое шлепанье копыт лошади по пыльной колее. Мы подползли к краю канавы и посмотрели на дорогу. В темноте был виден человек, идущий рядом с подводой. Время от времени человек включал карманный фонарик, и его желтый свет слабым лучом освещал обочину дороги. Значит, он что-то ищет. Только бы собака нас не выдала. Генка ласковыми словами уговаривает ее набраться терпения и молчать, как рыба.
— Зря мы не спрятали мешок, — пожалел Генка, когда мы залезли под мост. — Теперь он его найдет.
— Пусть, — сказал я. — Только бы увидать этого вора.
Вот уже совсем близко скрипит колесо, раздается тяжелый лошадиный вздох, и мы слышим голос, кого бы вы думали? Кладовщика Спиридона Макеевича.
ebooksa