Валентайн

22
18
20
22
24
26
28
30

И тут он увидел Иисуса.

Или кого-то очень похожего. Сквозь завесу из собственной крови, в глубинах зеркала, за мерцанием отраженных сумерек... он увидел молоденького мальчика, распятого на кресте, рельефный силуэт на фоне солнца, которое только-только начало выходить из полного затмения.

Зеркало плавилось... зеркало таяло, обращаясь в туман... он вдруг почувствовал под ногами влажную землю и человеческие черепа... Шеннон прижалась к нему всем телом, и он понял — она пьет из него жизнь...

— Господи... — прошептал он.

И мальчик сошел с креста и раскрыл Арону объятия, и кровь текла из пяти священных ран. У мальчика было лицо Тимми Валентайна. На его дрожащих губах — пятна смазанной крови. В глазах — свет вечной несмерти.

Арон упал в объятия своего спасителя — он падал и падал... и это падение растянулось навечно.

* * *

наплыв

Что-то ударилось в дверь номера снизу, у самого пола. Из щели под дверью просочился противный запах. Пи-Джей и Хит переглянулись, и каждый без лишних слов сделал то, что диктовали традиции их культуры — у них у каждого был свой способ, чтобы защитить и себя, и другого. Хит достала из сумки веревку сайсин и прилепила ее поперек двери скотчем. Пи-Джей вытряхнул на пол свои священные камни и сложил из них круг, заключив в него себя и Хит.

В дверь продолжали ломиться. Пи-Джей с Хит ждали, что будет дальше.

— Премкхитра, — скрипучий старческий голос.

— Не сейчас, — сказал Пи-Джей Хит. — Он явился со злыми намерениями. Нам надо как-то его обмануть. Его послали за нами — кто-то желает нам зла.

— Но он же мой дедушка...

— Да. — Пи-Джей взял ее за руку и отвел на диван. — Но еще не время.

* * *

наплыв: зеркала

Брайен и Петра сидели в ресторане отеля. Просто сидели и даже не разговаривали. Ждали. Сами не знали — чего. Вскоре к ним присоединился и Эйнджел. Вошел в их кабинку, обитую красным винилом, и сел рядом с Петрой.

— А где твоя мама, Эйнджел? — спросил Брайен.

— Потерялась где-то в тумане, — ответил тот.

Подошла официантка, и Эйнджел заказал мороженое с горячей сливочной помадкой.

— Сначала надо поесть нормально, — сказала Петра. Он начал было возражать, но все-таки послушно изменил заказ на куриный салат. Брайен до сих пор поражался тому, как быстро Петра стала для Эйнджела почти как мама. Они нуждались друг в друге. Они были друг другу необходимы. И Брайен пока что не понял, как он сам вписывается во все это. Он пока был не готов к роли папы в этом странном союзе. Пока еще — нет. Он вообще был не из тех мужчин, из которых получаются хорошие папы.

В ресторан вошел Джонатан Бэр и направился прямиком к их кабинке.