Гулы

Гольди вздрогнул и медленно опустил бутылку к ногам, не чувствуя, что его пальцы почти продавили ее.

Три с половиной часа назад, после того как над пьяцца дель Фуоко взметнулся огненный шар, со стороны автострады в Милан раздалась пулеметная очередь. Через короткое время к ней присоединились автоматные выстрелы, а затем прогремело несколько взрывов. Находившиеся на смотровой станции люди не могли видеть происходящего на въезде в долину, зато они видели, что произошло после этого. Через минуту со взлетной полосы местного аэропорта взлетел самолет. За четыре минуты, двигаясь по спирали, он обработал газом центр Террено, а спустя четверть часа из города выехал крытый фургон. Он проехал по участку шоссе, просматривавшемуся с Кальва-Монтанья, и исчез за склоном горы. Еще через десять минут фургон вернулся в Террено, однако теперь за ним следовали две машины с эмблемами миланской полиции на боках. В телескоп старик отчетливо разглядел эти эмблемы — так же, как и разбитые мигалки на крышах машин,— и сообщил об этом всем остальным. Быстро проехав по шоссе, кавалькада въехала в город и исчезла из вида, после этого автострада вновь опустела.

— Полагаете, это были миланские полицейские? — спросил демонолог, глядя в окаменевшее лицо комиссара.— Вы говорили, что из Милана в Террено должна была выехать комиссия префектуры. Думаете, это были они?

Держа в руке бутылку с бензином, он пристально смотрел на сидящего Гольди — тот опустил глаза вниз и несколько секунд глядел сквозь рюкзак, мысленно переносясь в прошлое…

После того как кавалькада скрылась в Террено, Аз Гохар спросил его, что означают эти машины, но комиссар не ответил ему, хотя уже понял, что произошло на въезде в долину: миланские полицейские попали в ловушку — гулы не повторили ошибки, допущенной с ним, а сразу уничтожили колонну из пулемета. Что же касалось машин, то здесь тоже все было ясно: как и сказал Аз Гохар, гулы сохранили жизни нескольким полицейским и, когда действие газа закончилось, отвезли их в Террено, чтобы те могли связаться с Миланом. Все это означало, что гулы выиграли еще несколько важных часов, и в ближайшее время на помощь извне рассчитывать не приходилось. А это определило его дальнейшие действия — в тот момент, когда он услышал, что на одной из машин прострелены стекла, комиссар понял все и решил, что пойдет в город и попытается помешать гулам…

— Да, я думаю, что это были миланские офицеры,— ответил наконец Гольди.

Демонолог молча кивнул, словно и не ожидал другого ответа,— и взял с полки бутылку с растворителем краски. Мгновение он изучал ее, словно прикидывая, что будет, если поджечь ее и запустить в гула, а затем протянул:

— Ваше предложение использовать бензин против гулов не так уж и плохо, комиссар, но было бы лучше, если бы мы достали смолу — бензин горит быстро, а для того, чтобы сжечь гула, нужно поддерживать огонь хотя бы с минуту… Вы не знаете, можно ли достать в Террено немного нафтеновой кислоты?

Взглянув на Андрея, Гольди качнул головой и, обернувшись, продолжил работу. Демонолог неопределенно двинул плечами и принялся помогать комиссару.

За короткое время два десятка бутылок с разнообразным горючим были упакованы в рюкзак. Застегнув крышку, Гольди поднял рюкзак и забросил его на плечо. Затем он повернулся к кассе, собираясь отправиться к выходу, однако в этот момент за окном раздался громкий хлопок, а стекло витрины отчетливо звякнуло. Мужчины машинально повернулись к витрине, возле которой замерла Паола, и увидели, что девушка глядит куда-то вдоль улицы. В следующий миг она обернулась к ним, и они заметили ее испуганный взгляд…

* * *

На долю секунды Доминик замер, ошеломленный случившимся, впрочем, поразили его не столько появление машины и неожиданный выстрел, сколько резкая смена темпа в неторопливом до этого ходе событий.

Длинноволосый упал, но попытался подняться, однако из машины прогремел новый выстрел, и он рухнул на тротуар.

Секунду спустя взревел двигатель, рванувшись вперед, седан сделал петлю и остановился возле Пальоли, распахнулась пассажирская дверь и сидящий за рулем крикнул:

— В машину, Дик!

Доминик неуклюже согнулся, сунул голову в открытый проем и застыл от удивления — за рулем белого «пежо» сидел капо!

— Быстрее! — Франческо нетерпеливо махнул и, когда Доминик принялся влезать на сиденье, оглянулся назад, увидев поднимающегося с земли гула.

В тот момент, когда Доминик оказался наконец на сидении, Франческо включил задний ход. Машина рванулась назад и ударила длинноволосого в грудь — тот врезался в капот «шевроле», а до сидящих в «пежо» долетел громкий хруст. Франческо переключил скорость и отъехал вперед, через секунду схватил лежащее на коленях ружье и выскочил из машины. Доминик попытался повернуть голову, но плечо пригвоздило его. Тогда он бросил взгляд в зеркало и увидел спину Франческо.

В это мгновение капо подскочил к гулу — правой руки у лежащего на земле уже не было, в груди зияла дыра,— однако существо было в сознании и через миг вздернуло голову, с ненавистью взглянув на Франческо.

— Ты сдохнешь, фрателло! — прохрипел гул и внезапно прыгнул вперед.

Франческо успел нырнуть влево, и кулак гула просвистел мимо его головы. Не долго раздумывая, капо поднял ружье и два раза выстрелил.