Он ответил тоже на иврите. Все равно, их никто не слышал, да и принц уже уехал:
– При чем тут Меир? Он еще ничего не знает.
– Чего именно он не знает, что знаешь ты?
Ури было трудно вынести неприкрытую враждебность, прозвучавшую в ее голосе:
– Я знаю, что твой возлюбленный украл цепочку с шеи убитой миссис Муррей.
– Значит, знаменитый Гюнтер фон Корф дошел до того, что ворует золотые цепочки у старых дам?
– На ней висел ключ от тайной двери в хранилище, через которую ходил принц.
С этими словами Ури сорвался с места и, оставив ошарашенную мать посреди тротуара, помчался в библиотеку. До него самого вдруг дошел полный, неприкрашенный смысл того, что он сказал. Вихрем пролетев по безлюдной галерее, он ворвался в читальный зал. Там тоже было безлюдно и тихо. На первом этаже горели только две лампы – одна над пустым столом Брайана, другая над головой мирно дремавшей Лу Хиггинс.
Быстро просчитав возможные варианты столкновения с Карлом, он тряхнул Лу за плечо:
– Лу, проснитесь ради Бога. У вас есть оружие?
Лу открыла мутные со сна глаза и изумленно уставилась на Ури, пытаясь сообразить, где она и кто он.
– Какое оружие? – хриплым голосом спросила она.
– Желательно огнестрельное.
– Зачем оно вам?
– Есть опасность, что кто-то проник из аннекса в хранилище через потайную дверь.
– Ну и проник, так что? Принц-то уже уехал.
– Я подозреваю, что он отправился туда за кинокамерой, которую спрятал там раньше.
Лу недоверчиво покачала головой:
– Он что, сам вам об этом сообщил?
– Хватит выяснять, – вспыхнул Ури, – вынимайте пистолет и идите со мной, а то будет поздно.