Искусство рисовать с натуры

22
18
20
22
24
26
28
30

На несколько минут в машине воцарилось молчание, потом Лактионов спросил:

— Ты все равно не покажешь мне свои картины?

— Нет.

— Почему? Перестань, я уверен, что они достаточно хороши, и я смогу что-нибудь придумать. Наталья, ты неплохой человек, ты мне понравилась, я хочу помочь тебе.

— Это вовсе необязательно.

— Уж не думаешь ли ты, что я пытаюсь с тобой расплатиться?! Глупости! Просто я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

Наташа вздохнула и выбросила сигарету в окно.

— Зачем тебе это нужно? Вряд ли ты на этом что-то заработаешь.

— Ну, ты меня вовсе уж каким-то камнем считаешь! — в его голосе зазвучало ненаигранное возмущение, и он повернул руль. За окном понеслись серые силуэты платанов, тихих и сонных в утренней дымке, и «омега» начала протестующе подпрыгивать на выбоинах старой дороги…

Дорога! Они же едут по дороге!

— Стой! — пронзительно вскрикнула Наташа, и Лактионов подскочил на сиденье, автоматически вдавив в пол педаль тормоза, и их резко швырнуло вперед. Платаны за окном остановились.

— Ты что, с ума сошла?! — зло спросил он. — Разве можно так кричать под руку?!

— Там дорога разрыта! Поворачивай! Ну скорей же!

— Да поворачиваю, успокойся ты! — проворчал он и начал разворачивать машину. — Зачем так кричать?! Ну разрыта и разрыта — можно ж было нормально сказать.

Увидев, как платаны неторопливо поплыли назад, Наташа немного успокоилась и начала приводить в порядок растрепавшиеся от ветра волосы.

— Останови здесь, не нужно дальше ехать, — вскоре сказала она, и «омега» послушно затормозила. Лактионов повернулся к ней и ухмыльнулся.

— Муж? Может, мне подождать, крикнешь, если что?

— И ты благородно кинешься на выручку? Не смеши народ! — Наташа открыла дверцу и начала было вылезать из машины, но Лактионов схватил ее за руку. Она повернулась, молча глядя на него в ожидании.

— Если б тебе действительно что-то угрожало, я бы не оставил тебя там в зале одну. Веришь, нет? — произнес он так быстро, словно боялся, что слова могут куда-то исчезнуть. Наташа покачала головой.

— Ладно, — он отпустил ее и снова повторил: — Ладно.