Стая

Они успели – стреляя в два ствола, уложили ее, прежде чем решетка достаточно откатилась.

А затем коридор превратился в ад. Мохнатых дьяволов было всего пять – но казалось, что десятки и сотни…

Пистолеты загрохотали беспощадно и метко, однако узкий коридор сыграл дурную шутку со стрелками – все пули угодили в переднюю тварь.

Макс увидел, как вторая в прыжке сбила СБ, вцепилась в упавшего оскаленной пастью… Еще одна протиснулась сбоку, поджалась, готовясь к прыжку, и…

И у Макса закончились патроны в обойме.

«Конец…» – сказал в голове незнакомый голос, звонкий и чистый.

– Ложись!!! – рявкнул другой голос. Хриплый, знакомый, за спиной.

Макс, не раздумывая, рухнул на пол.

Загрохотал пулемет.

Патроны у Граева были самые обычные, да и калибр невелик, – но бельгийская машинка имела скорострельность тысячу выстрелов в минуту, и качество искупалось количеством.

Граев буквально нашпиговывал тварей пулями, отшвыривал назад свинцовыми струями – Макс, не давая времени на регенерацию, добивал прицельными выстрелами. Пришлось расстрелять три ленты и две обоймы, прежде чем стихли последние конвульсии…

СБ был еще жив.

Но медицина ничем помочь уже не могла – по крайней мере, доступная им в полевых условиях. Клыки безжалостно прошлись по груди, по шее, зацепили артерию… Жить раненому оставалось считанные минуты.

Граев нагнулся, пытаясь разобрать тихий, с большими паузами, шепот:

– Танцор… принимай… команду…

Он торопливо кивнул – не стоит зря тратить время, порядок перехода командования на случай смерти командира проработан заранее. Но СБ, похоже, уже не видел Граева.

– Одну тварь… с собой… и тут… должен быть… один… слушай приметы…

Граев слушал, СБ описывал приметы человека, которого нельзя убивать. Которого надо прихватить с собой.

– Нервный тик… речь сбивчивая… – закончил описание СБ. И замолчал.

– Детей нет! Мы зачистили весь объект,– сказал Граев. Кивнул на заваленный мертвыми тварями коридор. – Там что?