Входящая во Мглу

— Не знаю, поможет ли вам то, что вы услышите от леди Гвендолин Анорексийской. От меня вообще мало пользы.

То, с какой легкостью она назвалась собственным прозвищем в третьем лице, сбило меня с толку.

— Может, вы и ошибаетесь на сей счет, — предположила я. — У Камерона небольшая проблема с Эдвардом, и он попросил меня вмешаться. Но я хочу вначале побольше узнать об Эдварде. Вы ведь с ним знакомы?

— С Недом? Нед безответственен, но хорошо маскируется. Наверное, это нетрудно, когда у тебя дюжина шестерок, которые берут на себя мелкие детали.

— Давно вы его знаете?

— Всю свою не-жизнь. Он создал меня.

В голосе Гвен не было злобы, да и вообще никаких эмоций. Она говорила своим слабым, размеренным тоном, словно о постороннем человеке.

— В 1969 году я была беззаботной маленькой потаскушкой — занимайся любовью, а не войной, ну, вы понимаете. А Нед был… ну, Недом. Я не знала тогда, но он как раз завоевал Сиэтл, в общем, сорвал большой куш. Я — его ошибка.

Гвен замолчала и отпила из кружки, больше вдыхая запах, чем глотая чай.

— Как так? Разве в вампира обращают не осознанно? То есть случайно это не происходит, верно?

Ее голос парил будто лепесток.

— Верно. Я имею в виду, он ошибся, выбрав меня, да и момент неудачный. Планирование с дальним прицелом — не его конек. Он авантюрист, вот где его стихия.

— А вы?

— А что я? Я никто. В таком маленьком сообществе, где каждый член на счету, меня едва замечают. Я смотрю фильмы, потому что люблю киношных людей и сопереживаю им; они никогда не стареют и не умирают или не превращаются в чудовищ, сохранив вечную молодость. Они такие милые. Даже плохие парни. Мне нравятся киношные люди.

— А как же ваши друзья по ролевым играм?

— Они не друзья, они черви. — Гвен медленно моргнула. — О! Я грубо выразилась.

— Я не стыжусь быть червем. Но если вам они не нравятся, зачем проводить с ними время?

— Они меня не раздражают. Интересна сама игра. Я уже три года в нее играю, и люди меняются. Так чудесно представлять, что жизнь и смерть, приключения и честь имеют значение. Гораздо лучше, чем просто дрейфовать в неизвестности, когда все равно. Иногда даже лучше фильмов. Это почти как жить. И я значу куда больше, чем когда-либо.

— Что еще вы можете сказать об Эдварде?

— Немного.