Я невольно расхохотался, хотя хохот этот навряд ли можно было бы назвать здоровым.
— Необычного! — посмеявшись от души, хмыкнул я. — Да проще, наверное, назвать, что здесь со мной было обычного, кроме, пожалуй, приема пищи и сна. Хотя нет, вру — обедаю я за одним столом с оборотнем, а во сне загоняю осиновый кол в сердце старого упыря… Нет-нет, дорогой Ян, боюсь, я не в состоянии ответить на такой вопрос, для этого просто надо со всеми деталями и подробностями обстоятельно описать каждый из прожитых мной в Волчьем замке дней.
— Каждый не надо, — улыбнулся Ян. — Но вот этого… — Он кивнул на мои перебинтованные руки. — Готов поклясться, что еще вчера этого не было.
И я снова вздрогнул, вздрогнул потому, что поймал себя на мысли, что до сего момента совершенно позабыл обо всем, что случилось днем в библиотеке, — так, словно кто-то начисто стер из моей памяти даже само воспоминание о произошедшем. Это было невероятно, это было дико, но я оторопело смотрел сейчас то на Яна, то на свои руки — и молчал, молчал, потому что ничего не помнил.
А Ян пристально глядел на меня, и его и без того темные глаза постепенно становились еще темнее.
— Вчера я просил садовника передать вам, чтобы вы остерегались кошек, — наконец глухо проговорил он.
И в мозгу словно вспыхнул вдруг яркий сноп света.
Кошек?! О господи, — кошек!.. Ну конечно же, кошек! Маленькая черная кошечка с аккуратным белым пятном на шее… Раскрытая книга на столе в библиотеке… Зловещее хлопанье крыльев над головой!.. — И я взахлеб принялся рассказывать Яну о своих сегодняшних злоключениях.
Рассказывал я долго, очень долго, стараясь не упустить ни мельчайшей детали, но Ян все равно время от времени меня останавливал, уточняя те либо иные подробности происшествия в библиотеке. Вдобавок ко всему он еще попросил максимально близко к тексту пересказать содержание того документа из книги, с которого, собственно, и началось мое, так сказать, источниковедческое знакомство с историей "проклятья Волчьего замка".
Ян внимательно выслушал все до конца, а потом на некоторое время замолчал. Я уже было подумал, что, убаюканный моим рассказом, он задремал — но ошибся, полуприкрытые глаза Яна вдруг широко открылись, и он опять стукнул кулаком — однако на сей раз, к счастью, не по хлипкому столу, а по собственному колену.
— Не то! — громко воскликнул он.
— Что — не то? — почтительно осведомился я, радуясь в душе за ветхую мебель садовника.
— Не похоже, чтобы их заинтересовала именно эта легенда — она известна любому здешнему старику, да еще с такими леденящими кровь подробностями, от которых вы неделю потом будете просыпаться в холодном поту.
(Я грешным делом подумал, что "таких" подробностей с избытком хватает и в книге, а в холодном поту я не то что просыпаюсь здесь неделю, а, по-моему, как покрылся им первый раз во время своей дебютной стычки с волколаками, так и хожу постоянно с тех пор — холодный и потный. Но возражать Яну из-за подобного пустяка не стал — вопрос, как говорится, не принципиальный. Да, кстати, а кого это он имел в виду, когда сказал: "их"?)
— Нет! — снова вдруг зарычал Ян. — Нет, здесь что-то не так! Но почему, почему же все-таки они хотели уничтожить эту книгу?.. Скажите, а вам-то зачем снова понадобилось брать ее в руки?
Зачем понадобилось?.. Фраза скорее всего риторическая, но бестактная, и я внутренне возмутился, потому что увидел в словах Яна акт определенного рода насилия над моей свободолюбивой натурой и даже, если хотите, попытку вторжения в мою личную жизнь. Ведь у меня же, черт подери, через час свидание, а в книгу я снова полез из чистого любопытства — как уже говорил, прелестное имя девушки — Эрцебет — кажется, попадалось мне на глаза, когда листал фолиант в прошлый раз. Вот потому-то мне и захотелось найти это имя опять и просто для развлечения прочесть, что же там говорится о его обладательнице (естественно, не моей новой знакомой, а какой-нибудь ее тезке).
Однако, как вы понимаете, такие невинные пустяки совсем не обязывали меня открывать душу первому встречному, хотя бы даже и соратнику по борьбе. Не знаю, прав был или не прав, но, повторяю, именно так я тогда считал.
А вот Ян, оказалось, считал совершенно по-другому, и, вперив в меня сверлящий взгляд своих черных глазищ, он снова проговорил:
— Зачем вам была нужна эта книга? — А следующие слова его буквально повергли меня в смятение, потому что напомнили вдруг, с кем разговариваю. Ян мгновение помолчал, а потом вкрадчиво произнес: — Хотя, конечно, если вы все же считаете, что это только ваше л и ч н о е дело, сударь, — извольте. Но уж потом не вините меня ни в чем. — И умолк.
Что было делать? Как поступить? Мысленно я, естественно, признавал Яна главным в нашем союзе. Tenерь приходилось подтверждать это вслух и де-факто, и я скрепя сердце поведал ему о своем новом знакомстве.
ebooksa