Завтра придет корабль и привезет еще книг.
Днем он идет обедать в казармы английских солдат. Они всегда рады его видеть и очень вежливы, несмотря на его слабое знание английского. Настоящие солдаты везде одинаковы. И им известны его триумфы и его ценность. Он был достойным противником. Достойным. Английский принц никогда не будет обращаться с ним подобающим образом. Он сдался на милосердие англичан, но не получил его.
В этой влажной и грязной жаре он вспоминает корабль «Беллерофон» (неприятное имя — Носитель Дротиков) и то, как он склонил на свою сторону офицеров, так что те почти пообещали ему безопасное убежище в Англии.
Этого не произошло и никогда не произойдет, ведь когда-то он поклялся стереть с лица земли Англию и все воспоминания о ней, так что вряд ли Англия предоставит ему убежище.
В его голове звучит старый революционный гимн «Марсельеза», несмотря на то что он сам запретил его исполнение. Он сказал, что в гимне поется об излишней жестокости и ложных идеалах.
Что-то потревожило занавески. Легкий бриз. На мгновение перед его глазами возникает орудие, которым он командовал, оно движется по улицам навстречу гражданам Франции — против обычной толпы, но это было давным-давно. Еще до того, как он стал их отцом и защитником.
Чтобы стереть воспоминание, он сосредоточивает взгляд на занавесках.
Как причудливо. Кажется, что ткань принимает формы его молодой австрийской императрицы. Она была такой пухленькой — можно было даже не заметить легкие оспинки на ее щеках. Она прекрасно одета. И в атласных туфельках. С маленькими пряжками.
Глаза от усталости сыграли с ним злую шутку, поскольку фигура в оконных занавесках выглядит плотной, бело-розовой, с игривой, язвительной кошачьей усмешкой на губах.
Проклятая лихорадка. Вероятно, ее удастся выгнать при помощи верховой езды. Даже в пределах узкой двенадцатимильной полосы, как ему предписывают официальные ограничения.
Но когда ему выводят лошадь, он приказывает отвести ее обратно. Лошадь выглядит усталой и больной, такой же несчастной и унылой, как и он сам. И он замечает, что ее покусала крыса.
Общество изгнанников в убогом домике на плато стало намного меньше. Его верные помощники, они всегда покидают его — здоровье резко ухудшается или они срочно требуются в каких-то других местах. И конечно, у них есть возможность выбирать. Недавно уехал и единственный верный, надежный доктор О"Меара. Тот, что остался, определенно бесполезен.
Нельзя сказать, что он привык к видениям, которые теперь возникают даже во время бодрствования, но они и не были ему противны. Возможно, по этой самой причине он, который говорит и пишет обо всех аспектах своей захватывающей жизни и личности, все же не решается о них упоминать. Точно так же он отказывается рассказывать или слушать непристойные истории. Все это должно остаться в тайне, как отношения с избранными женщинами.
И возможно, он немного стыдится. Но только собственной слабости. В свои пятьдесят лет он ощущает себя старым, толстым, больным и вялым. Он скучает. Он имеет право на несколько личных видений.
Теперь они все приходят к нему, все его женщины — Жозефина и Тереза Австрийская, и Мария, его изящная кроткая возлюбленная из Польши — она, как и всегда, благородна и задумчива, хоть и принесла с собой иллюзию бальной залы, мерцание свечей и шампанского. Было и еще несколько других… случайных женщин, блондинок и брюнеток.
Он прогоняет их всех. Их не приходится уговаривать. Жозефина исчезает словно бы по старой привычке. Тереза, по всей видимости, неохотно, но она даже во сне отказывается показать ему сына. Мария уходит с выражением нежности, что так соответствует ее нетребовательной и бесхитростной терпеливости. Остальным достаточно лишь щелкнуть пальцами — щелк! — и они пропадают. И все равно возвращаются опять.
Только сегодня в полдень он зашел в кабинет, перешагивая через прочитанные от корки до корки и разбросанные по полу книги, а Мария уже стояла на пороге спальни.
— Что мне с тобой делать? — спрашивает он. — У тебя теперь хороший муж. Зачем украдкой убегать, чтобы взглянуть на старого толстяка, все потерявшего и сосланного на этот обломок скалы?
— Но я скучаю по тебе, — мягко возражает она, — Почему бы мне тебя не навестить?
Внезапно возникает тревожная мысль.
ebooksa