– Пять золотых францисков[46].
– Что ж… – Рене понимал, что цена непомерно высока, но у него не было времени искать подобное приспособление, скажем, в Сомюре или Орлеане. – А могли бы вы сделать в этой перчатке специальное отверстие для облегчённого арбалета, так, чтобы его можно было при необходимости заменить, например, на скрамасакс?
Блез задумался.
– Вы имеете в виду такой же арбалет, как я продал вам когда-то?
– Да.
– Есть у меня подобный, но чуть больше. Желаете посмотреть?
Рене кивнул.
Арбалет был действительно несколько больше, но легче за счёт другой конструкции спускового крючка и используемого металла. Прелат взял арбалет в правую руку и примерился: по его задумке должно получиться весьма не плохо.
– Что к нему прилагается: болты или стрелы? – поинтересовался он.
– Как вам угодно. Можно устроить по вашему желанию.
– Хорошо, беру всё, что есть.
Оружейник чрезвычайно обрадовался: каждый визит прелата, хоть и нечастый, позволял ему вести успешно дела чуть ли не целый год! – в Шоле оружие хоть и покупали, но в основном кинжалы и охотничьи ножи и то недорогие, такое же дорогостоящее снаряжение – почти никогда. Бывали случаи, когда заезжали местные бароны, но и они, увы, были не богаты, стараясь сбить цену. Но Блез всё равно приобретал подобное снаряжение, как говорится по случаю, мало ли кому из бывших наёмников срочно нужны деньги, потому как знал: Рене де Шаперон рано или поздно почтит его своим визитом, и заработок будет не соизмерим с затратами.
– Да, и присовокупите, к вышесказанному, скрамасакс – не очень длинный, примерно длиной в один локоть и непременно обоюдоострый.
Блез быстро произвёл расчёты:
– Двенадцать золотых францисков.
Рене отсчитал ему названную сумму, сожалея, что тайник, устроенный им в доме «отца» на всякий случай, весьма оскудел.
– Когда всё будет готово? Мне надо как можно быстрее.
– Приходите, когда колокола отзвонят сексту.
После лавки оружейника де Шаперон посетил прево, оставив распоряжение по поводу имущества родителей. Конечно, у Рене был старший брат Жульбер, которого, увы, в Шоле никто не воспринимал всерьёз, даже жена. А то обстоятельство, что Рене – прелат, да ещё и дворянин, получивший право именоваться де Шапероном, а также денежное вознаграждение за верную службу из рук самого короля, не оставляли у прево сомнений: младший сын убиенного Гийома имеет полное право распоряжаться наследством.
Покончив сов всеми формальностями, Рене вернулся домой. Он прекрасно помнил, что сказал во сне отец по поводу меча. И как человек, верующий, прелат не сомневался: это предупреждение, меч непременно следует найти и постоянно носить с собой.