– Хороший вопрос. На самом деле он пользовался телефоном гораздо чаще, чем я вам показала, просто не всегда он при этом стоял лицом к камере. Те отрывки, где он стоит спиной или боком, то есть телефон не виден, я пропустила. Ладно, не буду вас истязать, десять минут прошли, запахи стоят такие, что никакие нервы не выдержат. Кариночка, давайте ужинать, а вы оба подумайте, пока будете есть. Если ничего не надумаете, я сама все покажу, и тогда уже будем думать все вместе.
Запеканка получилась, как всегда, восхитительной, а вот работа мысли оставляла желать лучшего. Петру ничего умного в голову не приходило. Ну, пользуется человек мобильным телефоном, и что? Да, принимает звонки чаще, чем звонит сам, но это совершенно понятно: если перед ним стоит задача наблюдать за кем-то, то он и наблюдает, а не звонит по каждому поводу. Отвечать на звонки порой действительно необходимо, чтобы люди не беспокоились, а вот отвлекаться от дела и самому звонить не следует без крайней необходимости. Что же Каменская имела в виду? Над чем ломал глаза неведомый старательный Витя?
Тарелки опустели, на столе появились чашки с кофе и круглая деревянная доска с сырной нарезкой, крупными виноградинами и тоненькими ломтиками груши. Карина каким-то образом всегда умудрялась, купив продуктов на три копейки, сервировать еду под стать иному ресторану.
– Надумали что-нибудь? – спросила Анастасия Павловна. – Нет? Смотрите, дети мои: вот наш мальчик принимает звонок, отвечает, убирает телефон. Хорошо посмотрели? А теперь наблюдайте, как он звонит сам.
– Бли-ин! – выдохнул Петр. – Это же другой телефон! Лежит в другом кармане, и модель другая. И что, так все время?
– Ага, – кивнула Каменская. – Звонки и сообщения принимаются на смартфон, который лежит в правом нагрудном кармане, а звонит он по древней копеечной раскладушке, которую носит в левом боковом. Еще что-нибудь заметили? Давайте покажу еще раз. Три с правого и три с левого.
Петр напряженно вглядывался в экран. Да, действительно, телефоны разных поколений. Изображение мелкое, снимали издалека, и нужно было очень постараться, чтобы это рассмотреть.
– Кажется, у него на левом телефоне быстрый набор, – неуверенно произнесла Карина. – Или мне показалось?
Каменская тихонько захлопала в ладоши, выражая одобрение.
– Так и есть. Только с Витиным терпением можно было выцепить такую деталь. Я вам показала лишь выбранные кусочки, и то вы с первого раза не заметили, а представьте, сколько труда потребовалось, чтобы высмотреть такую мелочь в девятичасовой записи. Идем дальше. Обратите внимание, когда именно, в какие моменты он звонил сам.
– Последний кусочек видео – это кафе, где мы сидели уже вечером, – сразу ответила Карина. – Устали, как собаки, если честно.
Да, последний эпизод со звонком – это точно то кафе, Петр хорошо помнил аляповатую картину, висевшую за барной стойкой, в коридорчике, который вел к туалетным комнатам. А вот предыдущий звонок, второй по счету, был сделан на Миусском кладбище.
– Правильно, – сказала Анастасия Павловна. – И не абы когда, а именно тогда, когда вы стояли у захоронения семьи Губановых. И это мне не нравится.
– Почему? – спросил Петр.
– Потому что если бы он должен был регулярно отчитываться о том, где вы находитесь и что делаете, то позвонил бы с кладбища куда раньше. На записи видно, что вы провели там как минимум полтора часа, прежде чем подошли к Губановым. Чего он ждал столько времени? Получается, ему было важно, что вы заинтересовались именно этими могилами. И он посчитал нужным кому-то об этом сообщить.
Петру стало не по себе. Каменская сидит такая спокойная, улыбается, в ладошки хлопает, ей все нипочем. А его вдруг охватил страх. Во что он опять вляпался-то? В какую вонючую лужу наступил?
– Теперь посмотрим, откуда он сделал первый отчетный звонок.
Каменская снова перемотала запись.
– Узнаете место?
Конечно, Петр узнал, он же не страдает склерозом, тем более это было только вчера. Они с Кариной прошли, как он предлагал, от Никитских Ворот до Охотного Ряда, свернули налево, потом еще раз налево и оказались на Тверской, дошли до Центрального телеграфа, снова поворот налево, в Газетный переулок, который прежде, при советской власти, назывался улицей Огарева. Огарева, дом 6 – знаменитый адрес, известный по детективным романам того времени. Когда-то здесь находилось главное здание Министерства внутренних дел СССР. Очень-очень давно.