— Единственный, кому разрешено обращаться с оружием, это Рейджен. Он отвечает за гнев. Это его специальность. Но ему разрешено пользоваться оружием только в целях защиты и для выживания. Свою силу он может использовать лишь с добрыми намерениями, не нанося вреда другим. Вы знаете, он в состоянии контролировать свой адреналин.
— Он пользовался пистолетами, когда похищал и насиловал тех четырех женщин, — сказал Гэри.
— Рейджен никогда никого не насиловал, — с ледяным спокойствием ответил Артур. — Я говорил с ним об этом. Он стал грабить, потому что его беспокоили неоплаченные счета. Рейджен признает, что в октябре ограбил трех женщин, но абсолютно отрицает что-либо подобное с женщиной в августе, тем более факт изнасилования.
Гэри наклонился вперед, пристально глядя в лицо Артура, чувствуя, как его собственный скептицизм куда-то исчезает:
— Но улики…
— К черту улики! Если Рейджен говорит, что не делал этого, значит, не делал. Он не будет врать. Рейджен грабитель, а не насильник.
— Вот ты говорил с Рейдженом, — вступила в разговор Джуди. — Как это происходит? Вы разговариваете друг с другом вслух или мысленно? Это речь или мысль?
Артур сжал руки.
— По-разному. Иногда разговор происходит внутри, и, по всей вероятности, никто из окружающих не знает об этом. Но когда мы одни, мы разговариваем вслух. Я полагаю, что случайный свидетель такой беседы, окажись он рядом, наверняка принял бы нас за сумасшедших.
Гэри выпрямился, вынул платок и вытер пот со лба.
— Кто этому поверит?
Артур снисходительно улыбнулся:
— Я уже сказал, что Рейджен, как и все мы, никогда не лжет. Всю жизнь люди считали нас лжецами, поэтому для нас стало делом чести никогда не лгать. Не имеет значения, верят нам или нет.
— Но вы не всегда хотите говорить правду, — заметила Джуди.
— А сокрытие правды — это ведь тоже ложь, — добавил Гэри.
— Перестаньте, — произнес Артур, даже не пытаясь скрыть презрение. — Как адвокат, вы прекрасно знаете, что свидетель не обязан сообщать информацию, о которой его не спрашивают. Вы первый сказали бы клиенту, что он должен отвечать лишь «да» или «нет» и ничего больше, если только это не противоречит его интересам. Если вы зададите кому-нибудь из нас прямой вопрос, то получите правдивый ответ или молчание. Конечно, порой правда добывается разными путями. Английский язык по своей природе двусмысленный.
Гэри кивнул с задумчивым видом:
— Я это запомню. Однако мы отклонились от темы. О пистолетах…
— Рейджен намного лучше остальных знает, что именно произошло в случаях тех
— Не сейчас, — сказал Гэри. — Еще не время.