— Я не верил в это, — сказал Александр. — Орден был слишком сильным. Мы лишили его нескольких членов и главы, но этого оказалось недостаточно. «Totus Tuus», как ужасная гидра из греческого мифа, отращивает себе новые головы. Орден отважился на контратаку быстрее, чем мы могли того ожидать.
— Будет трудно что-либо предпринять против «Totus Tuus», — произнес Феррио. — У нас нет контактов ни с кем из его верхушки.
— Ошибаетесь, — возразил Александр. — Мы могли бы спросить моего отца. Хоть он и заключенный, но все же мог бы нам существенно помочь в борьбе против «Totus Tuus».
Феррио кивнул.
— Наверное, он и в самом деле мог бы это сделать, будь у него желание.
— Если хотите, я спрошу его. Я все равно собирался поговорить с ним о вчерашнем происшествии.
— Разумеется, — согласился Лаваньино. — Но я сомневаюсь, что Маркус Розин действительно согласится с нами сотрудничать. Он не просто отвергает его святейшество и всех, кто ему служит, — он ненавидит их.
— Может, Ватикан сумеет сделать что-нибудь и сам. Мой отец уже достаточно покаран тем, что потерял зрение, да к тому же получил пожизненное заключение. Если вы пойдете ему навстречу, возможно, он согласится работать с вами.
— Вы говорите о помиловании? — поморщился Лаваньино. — Он совершил тяжкий грех. Кроме того, вопрос о помиловании должен решить лично его святейшество.
— Если мой отец согласится на сотрудничество, можно будет спросить об этом Папу Кустоса. Что касается вины, тут вы, конечно, правы, ваше преосвященство. Тем не менее нужно определиться, что важнее: искупление покаяния или судьба Церкви?
Лаваньино быстро переглянулся с Феррио и сказал:
— Я совершенно с вами согласен, синьор Розин! В общем, я не против, поговорите со своим отцом! А там посмотрим.
Через пятнадцать минут Александр уже с нетерпением ждал свидания в приемной тюрьмы и время от времени спрашивал себя, почему в этот раз его так долго не пускают к отцу. Когда наконец дверь распахнулась, навстречу ему вышел не обычный жандарм, а мужчина с узким птичьим лицом, которого Александр хорошо знал. Альдо Тессари еще пару месяцев назад был заместителем инспектора и временно исполнял обязанности начальника виджиланцы. Так как начальник Риккардо Парада оказался замешанным в заговоре против Кустоса и был арестован, понтифик, недолго думая, назначил главным инспектором Тессари. Александр, увидев озабоченное лицо Тессари, подумал, что это плохой знак. На несколько секунд Розина охватили страх и беспокойство. Тессари нерешительно пожал руку Александру.
— Добрый день, синьор Розин. Вам, к сожалению, нельзя к вашему отцу.
— Что случилось? Моему отцу нехорошо?
Тессари сглотнул слюну, словно должен был перебороть что-то, чтобы продолжить разговор с Александром.
— Когда в камеру вошел охранник, чтобы забрать вашего отца, он не нашел его там…
— Что значит «не нашел»? Что это значит, синьор Тессари? Скажите мне наконец, что случилось!
Тессари усердно закивал и теперь стал еще больше похож на птицу, которая жадно клюет зерна.
— Ваш отец вскрыл себе вены. Мне очень жаль, но он умер.