— Благодарю, — Филипп поднялся на ноги. — А остальные?..
— Больше никто не придет. Только я.
С одной стороны это было хорошо: Вивиана была симпатичнее даже, чем полукровка Моргана. Но может ли эта девочка помочь? Впрочем, девочке-то несколько тысячелетий…
— Я знаю, о чем ты думаешь, Король. Ты сомневаешься, могу ли я помочь тебе и людям, — Вивиана сделалась серьезной, но все равно в лице ее было что-то от смешливой девочки. — Я могу. Я могущественна, Король.
— Я не сомневался, — пробормотал Филипп, подумав, что слово «Король» Вивиана произносит так, словно на золоте чеканит, и сам себя начинаешь уважать за то, что ты — Король, именно ты и есть — Король.
— Сомневался. Это ничего, ты же не знал. Мало кто из смертных помнит… У фэйри не два двора, как думают многие. Не только Зима и Лето правят нашим миром. Мэб и Титания — верховные королевы. Но есть еще король Таранис, предводитель фэйри-воинов. Есть слуа и их король — вряд ли ты забыл его… Есть Темный Двор — а многие считают, что Темный или Неблагой двор — это и есть Зимний. А все не так просто, совсем не так… Но я не буду сейчас рассказывать тебе о нашем мироустройстве. Ты не для этого меня вызвал. Просто знай, Король: я — королева своего двора. Мои фэйри — те, кто охраняет границу между миром смертных и Авалоном. Все пути в мир фэйри — под нашей защитой. Я не равна по положению Мэб и Титании, но и задачи мои проще и яснее. Однако живу я так же давно и могу не меньше. К тому же встречаться со смертными мне приходилось чаще, чем им. Я воспитала волшебника Мерлина, величайшего из смертных волшебников, когда его бросили на погибель младенцем. И я стала его возлюбленной. И я приняла его на Авалоне, когда пробил его час. Моргана — посыльная владык. Как сказали бы смертные, их дипломатический представитель, — Вивиана хихикнула. — Но я знаю смертных много дольше, чем она. И поскольку во мне нет смертной крови, я не боюсь смертности в себе, как боится она. Я люблю людей. Верховные королевы и все наши прочие владыки сейчас обсуждают, что делать с фоморами, и решают, делать ли что-нибудь… Знай, Король, что этот мир — не единственный, где живут люди. Есть другие миры. Но там люди не отвернулись от фэйри и не забыли магию ради… науки, — Вивиана выплюнула это слово, словно ругательство. — И есть среди фэйри те, кто считает: незачем проливать кровь фэйри ради неблагодарных. Фоморы — страшные враги. Надо просто приказать малым фэйри, оставшимся в этом мире, уйти в свои ситхены или на Авалон. А этот мир закрыть, как ящик, полный змей, замуровать так, чтобы фоморы, ворвавшись сюда, не нашли выхода… Ведь тот, кто открыл врата, — один из сидхэ. Один из тех, кто не может простить людей, кто хочет, чтобы мир этот был уничтожен в наказание за то, что он отверг магию фэйри. И пусть он — отступник, пусть он один из проклятых, нарушивших наши законы… Знай, Король, некоторые думают так же, как он. Некоторые — сомневаются, стоит ли снова сражаться с фоморами и погибать. Ведь умирать — даже для нас это больно, хотя наша смерть — это лишь долгий сон, за которым следует возрождение. Но есть те, кто не сомневается: надо сразиться. Это дело чести: уничтожить, загнать обратно наших исконных врагов. Показать им и всем, что сидхэ по-прежнему сильнейшие. Мы должны защитить этот мир. Ведь тут все — живое. Не только люди, но и звери, и рыбы, и птицы, и бабочки, и трава, и деревья… Даже камни. Мы должны защитить! Нельзя позволить фоморам уничтожать живое. Пусть даже мир этот осквернен и поруган людьми: люди — как неразумные дети, только сейчас они начали взрослеть и понимать ценность жизни. Надо помочь, поддержать, и быть может, когда-то они смогут вернуть миру… Пусть не его первозданность, но хоть что-то.
Вивиана говорила, а Филипп чувствовал себя все спокойнее и счастливее, будто гора упала с плеч. Хорошо, что он обратился к фэйри! Они разберутся. Они все решат с фоморами. Пришлют этих своих воинов, защитят, сберегут и все такое прочее. А ему останется только подчистить за ними. Но с этим он справится…
И тут Вивиана, на миг замолчав, с горьким вздохом заявила:
— Увы, Король, мы не можем послать войско, пока наши владыки не пришли к общему решению. А они не уверены еще и в том, стоит ли спорить с судьбой… Титания и Мэб — обе они видели в своих магических зеркалах, что на этот раз остановить фоморов сможет только Истинный Король, рожденный смертной от смертного, испивший кровавую чашу бессмертия, принявший корону из рук королев фэйри в час погибели своего народа… Ты, Король.
Филипп едва не заскрипел зубами от злости. Что же это за проклятие такое? Одной приходят видения, другие ссылаются на магические зеркала, — лишь бы только свалить на него неприятную и опасную работу. Они не смогут остановить фоморов, а он — сможет? Своими боевыми навыками он один превосходит армию сидхэ. Какой же бред… Впрочем, она ясно сказала: никто не хочет умирать за чужие интересы. Что ж, это логично.
— Так случалось уже раньше, — продолжала Вивиана. — Иногда что-то свыше решает за нас. Судьба. Веление рока. Иногда фэйри могут лишь присоединиться к смертным, создав священный воинский союз, но смертные должны сами сражаться за себя, под знаменами своих королей. Это нужно для равновесия мира. Это просто… нужно и неизбежно.
— То есть, я должен взять фоморов на себя, а если не получится — поплачете о судьбе этого мира, но ничего более не предпримете? — осмелев от злости спросил Филипп.
— Да. Это — твоя судьба. Как судьбой Артура было — вести своих рыцарей в бой против Мордреда, пробудившего тени древних богов и мечтавшего вернуть им власть. Я только дала Королю Артуру меч Экскалибур. Лишь это приказали мне сделать верховные владыки. А те воины сидхэ, которые дрались на стороне Артура, были добровольцами. Они сами приняли решение вступить со смертными в священный союз.
— Так. Значит, какие-то сидхэ все-таки Артуру помогли? А мне они не хотят помочь? Добровольцы?
— Артур вел войско против войска. Ему нужна была сила. Любая сила. Не только фэйри сражались на его стороне. Он послал рыцарей за христианской святыней — Граалем. Ты знаешь, что дает Грааль?
— Кажется, бессмертие, — нетерпеливо ответил Филипп: вот уж чего ему меньше всего хотелось сейчас, так это — болтать до утра о временах короля Артура!
— Нет, Король. Грааль дает смертному власть призвать войско ангелов. Именно поэтому лишь чистейший из рыцарей может прикоснуться к нему, а тот, кто пьет из него, должен действовать из самых благородных побуждений: не ради власти своей и своего торжества, но, обрекая себя на погибель. Ради спасения других призывает он ангелов!
— На стороне Артура дрались ангелы? — против собственного желания заинтересовался Филипп.
— Да, Король. Младшие из небесных воинов спустились, чтобы сражаться. Тот, кто пьет из Грааля, должен знать: он неизбежно погибнет. Или ангелы покарают его за то, что призвал он их, не имея намерений благородных, или — он погибнет, чтобы кровью своей оплатить глоток крови святой, отпитой из Грааля. Смертные забыли об этом, и в последнюю войну искали Грааль, надеясь получить бессмертие и власть, забыв об истинном его предназначении…
— И что же, нашли?
ebooksa