– Я разве тебя спрашивал, или ты у нас тоже Элли? – недовольно произнес полковник и вновь обратился ко мне: – Так почему не ешь? Не знаешь, с чего начать?
– Именно так, тут всего слишком много, – дипломатично ответила я и добавила: – И еще жду, когда принесут столовые приборы.
Сразу несколько мужчин постарались скрыть смешки, а «козлолицего» так вообще затрясло от великой радости.
Господин Лазарь хмыкнул и сожалеющим тоном пояснил:
– Боюсь, не дождешься.
Я старалась даже тайком не коситься в сторону будущего мужа, но не могла избавиться от непонятно откуда появившейся привычки тщательно контролировать обстановку вокруг себя. И потому сразу же заметила опасно-быстрое движение в моем направлении. Напряглась, готовя тело завалиться назад вместе со стулом, чуть скосила взгляд, анализируя вероятность угрозы. И расслабилась – предмет, полетевший в мою сторону, не сможет навредить, траектория не позволит.
С отрывистым стуком в столешницу возле одной из моих тарелок вонзился непомерно длинный нож. Такой уже можно называть мечом, им надо головы мертвякам сносить, а не хлеб резать.
Господин Лазарь, перегнувшись через стол, легко выдернул глубоко засевшее в дерево оружие, протянул рукояткой вперед:
– Вот, Элли, держи. Цени, как заботится о тебе генерал. И за него не переживай, он таких три штуки всегда таскает, так что без, гм… столовых приборов не останется.
Нож не выглядел ножом, разделывать мясные блюда с его помощью было так же странно, как есть суп при помощи топора. Но мне оставалось только кивнуть полковнику, обернуться в сторону жуткого кваза, кивнуть и ему, спокойно произнести:
– Благодарю.
Будь здесь Ворона, она бы нашла множество огрехов в моем поведении, но тут никак невозможно придерживаться абсолютно всех правил. Приходится учитывать особенности поведения западников, вести себя совсем уж в пику их привычкам нельзя.
Более противного мяса я в жизни не ела. Кусок в горло не лез, а тут еще множество пристальных взглядов, все только и делали, что косились на меня или откровенно таращились. И это в полной тишине, если не считать хорового чавканья и звона посуды.
Нет сомнений, что перед тем как я вошла в это помещение, здесь велась оживленная беседа. Заметила по лицам, что западникам пришлось оборвать какое-то обсуждение. И, очень может быть, говорили как раз обо мне, а теперь вот пытаются понять, насколько сказанные ими слова соответствуют действительности.
В общем, еда ужасная, люди скрытные и непонятно, что от меня хотят. Тут у самой голодной аппетит пропадет.
Но я старалась. Резала мясо неудобным древним мечом, который для кваза все равно что для меня столовый нож, вилкой отправляла в рот маленькими кусочками. Не скажу, что все шло прекрасно, но с серьезной проблемой столкнулась лишь однажды – когда опрометчиво окунула очередной кусочек в соус.
Все так едят, вот и решила, что это может пойти на пользу вкусу.
Решение было в корне ошибочным, и, к сожалению, я осознала это, лишь когда начала жевать. Не знаю, по какому рецепту готовили эту багровую жижу, но нет сомнения, что туда вбухали немереное количество чеснока и самого острого во всех вселенных Мультиверсума перца. Должна признать, что дурной вкус мяса совершенно перестал меня волновать, вот только рот начал пылать неугасимым пламенем.
Очень хотелось выплюнуть все с такой силой, чтобы забрызгало всех, кто сидит передо мной. Пусть это и станет катастрофой, но зато получу пусть и не мгновенное, но облегчение.
На некоторое время я почти выпала из реальности, плохо понимая, что происходит вокруг. Все внимание и силы уделяла лишь скорейшему пережевыванию и проглатыванию проклятого кусочка мяса, и не знаю как, но ухитрялась не показывать, насколько крупно влипла.