В столь скверном расположении духа я распахнул дверь кухни и нечаянно опрокинул лохань. Лили ждала меня во дворе и прокричала оттуда:
— Осторожнее, мальчик может что-то заподозрить, если увидит лужу под дверью.
Я решил, что она знает о моем желании, но предпочитает не говорить об этом. Я решил, что она…
Лили подала ужин, пробежав от плиты к столу и при этом легко коснувшись моей руки. Потянувшись за солонкой, она задела мои костяшки. Я едва пригубил еду, но зато с радостью наблюдал, как она ест.
— Это лишь потому, что я сама приготовила.
— Тогда мы должны остаться здесь навсегда.
Смеркалось. Я помыл посуду, потушил огонь, навел порядок в хлеву и запер дом изнутри. Мы молча ждали на кухне. Лили ерзала на скамейке и поминутно подбегала к окну.
— Вы очень напряжены, — сказал я.
— Не хочется, чтобы меня выгоняли.
— Вы могли бы жить в таком месте? — спросил я.
— А вы?
— Если бы все было как сегодня, то да.
— Вам так понравилось?
Сегодня я одним глазком подсмотрел, какой могла бы быть моя жизнь, но не сумел найти нужных слов для Лили.
— Тише, — сказал я. — Мальчик.
Лили заглянула в щель между ставнями.
— На нем сапоги, — сказала она и посмотрела на свои ноги. На свадебные туфельки, которые износились до самых подметок, Лили надела башмаки фермера, но те не подходили ей по размеру. — Возможно, его сапоги придутся мне впору.
Она потянулась к щеколде, но потом отдернула руку.
— Мы должны уйти. Завтра он придет довольно рано. Впереди у нас только ночь.
— Да, ночь.