Пикап действовал перед «шишигой», выполняя роль дозора. «Головастик» то ускорялся, уносясь далеко вдаль, то замирал на месте, поджидая отряд. Вот и сейчас он заметил мутанта метрах в четырехстах от головы колонны. Рисковые все же тут парни катаются, защиты нет никакой, вся надежда на скорость и меткий глаз пулеметчика.
– Так, Пузырь, ты рулить умеешь? – спросил я соседа.
– Ну, более-менее, – ответил он. – А что?
– За руль садись, а я буду по сторонам посматривать. Если понадобится тварь пристрелить, то пригожусь.
– Э-э, не, – замотал он головой, – я и сам неплохо стреляю…
– Неплохо? – перебил я его. – Ты слышал про меня, Пузырь? Недавно я с янычарами конвой внешников расстрелял и так метко укладывал этих уродов, что Янычар мне большое спасибо сказал и к себе в отряд снайпером звал потом. Ты уверен, что стреляешь лучше меня, а? Дар у меня такой – меткая стрельба.
– А-а… блин, ладно, только мне предупредить нужно всех, а то паника начнется. – после этих слов он нажал тангету на рации, не доставая ее из нагрудного кармашка, и произнес: – Это Пузырь, мы сейчас на полминуты остановимся для смены мест, я за руль, Сервий за стрелка.
– Рехнулись, что ли?! Никакой остановки! – прокричал кто-то грозным голосом в радиостанции.
– Не разре… что ты делаешь?! – вскрикнул мой сопровождающий, когда я остановил «УАЗ».
– Торможу, сам не видишь? Давай садись за баранку, и погнали. Только аккуратнее с моим «рыжиком».
Радиостанция после нашей остановки не смолкала минуты две. Брань и угрозы сыпались на мою голову и голову побледневшего Пузыря, пока я не выхватил рацию у него из кармашка и не высказался, поймав паузу:
– Это Сервий, хватит эфир засирать, а то из-за тебя дозор не слышно!
В рации что-то хрюкнуло, и наступила тишина.
– Нормально ты его приласкал, – покачал головой Пузырь. – Только зря ты так, он тебе это припомнит.
– Кто?
– Да старший наш, помощник главы Орешка. Петом все зовут, хотя с самого начала его Петухом окрестили, но потом срезался последний слог. Он сам и срезал, подмазал кого нужно. Борзый он очень, задиристый не по делу. Потому и Петух, хотя поначалу в это слово и другой смысл вкладывали.
– Попроще можно сказать – говеный. Плевал я на него, мне бы разобраться с этими килдингами и отдохнуть нормально, а то который день то бегу, то стреляю, то еду, то убегаю, – вздохнул я. – Из-за этого на всех и срываюсь.
– Тьфу… тьфу… тьфу, – быстро поплевал в левую дверь Пузырь, потом серьезным тоном произнес: – Не вспоминай сектантов вне стаба, плохая примета.
В тишине мы катили минут двадцать, пока впереди вновь не затарахтел «утес», а в рации не раздались злые голоса дозорных. Через минуту к создаваемому ими шуму присоединился пулемет с «шестьдесят шестого».
Затем в рации затрещали сразу несколько операторов.