От такой досады я пнул ни в чем неповинный таз, расплескав драгоценную воду, и вернулся обратно. Время шло, а вариантов не было.
Я окончательно рассердился и плюхнулся на кровать. Которая жалобно скрипнула под моим весом. Я уставился на потолок и вдруг увидел на нём небольшой люк. Первоначально я его не заметил, так как доски были забелены известью и практически не отличались от потолка.
Конечно! Выход на чердак был в каждом здании, даже таком небольшом. Меня буквально сдуло с кровати. Я подпрыгнул и толкнул люк рукой, он чуть поддался.
Не заперто!
Теперь встал вопрос, как мне туда забраться? Эх, сюда бы чердачную лестницу! Я хотел подтянуть кровать, но смысла не было — она оказалась низкой и спинки были совсем маленькие и хлипкие. А вот шкаф я, поднатужившись, таки сдвинул и довольно легко взобрался наверх. Крышка поддалась и уже через мгновение надо мной зиял провал чердака, откуда явственно потянуло сквознячком.
— Ты возвращаться разве не собираешься? — Енох материализовался так внезапно, что я чуть не рухнул обратно на пол, чудом удержавшись в проеме люка.
— Напугал! — буркнул я и подтянулся наверх.
— Не собираешься? — назойливо повторил Енох.
— До ужина успею, — отрезал я, осматривая пыльный, пропахший мышами чердак.
— А если они придут и увидят, что тебя нету? — не сдавался Енох.
— Так здесь останешься ты и отведёшь глаза, — решил я.
— Я могу отвести глаза от предмета, чтобы его не заметили, — возмутился Енох, — а наоборот — не могу.
— Так учись, — ответил я.
— Генка, ну возьми меня с собой! — замерцал Енох, — вдруг там моя помощь нужна будет?
— Да какая там помощь? — поморщился я чихнул от пыли, — а здесь вот мог бы и помочь. Если не глаза отвести, то хоть послушать, что к чему.
— Ну, Генка… — заканючил Енох.
Но я был непреклонен и оставил дощечку на чердаке, аккуратно пристроив её у стенки. Енох надулся и исчез.
Как обычно, впрочем.
Примерно через час я уже торопливо шагал по сбитой веками брусчатке узенького переулка города N. До парка можно было добраться быстрее, но для этого нужно идти по центральной улице, а палиться не хотелось — вдруг кого-то из воспитанников или воспитателей встречу.
Площадь, где находился Горпрофсовет была довольно-таки суетливая, ведь там были расположены еще и другие госучреждения, жокей-клуб (на самом деле примитивное казино) и парочка питейных заведений от Нарпита попроще. Пёстрая толпа, состоящая из смеси всех сортов человечества — спекулянтов, пролетариев, нэпманов, конторщиков, уличных торговцев, фабрично-заводских рабочих, извозчиков, советских служащих и дамочек с пониженной социальной ответственностью, сновала туда-сюда.