— И кто же это исключение?
— Человек, которому я
— Что ты имеешь в виду?
Франсиско покачал головой, словно сказал больше, чем ему хотелось.
— Что ты сделал Риардену?
— Однажды я расскажу тебе. Но не сейчас.
— Ты поступил так же, как всегда поступаешь с теми, кого… кто для тебя много значит?
Он посмотрел на нее с улыбкой, в которой светились искренняя невинность и боль.
— Знаешь, — нежно ответил он, — я мог бы сказать так: я сделал то, что
Он поднялся.
— Пойдем? Я отвезу тебя домой.
Она встала из-за стола, Франсиско подал ей пальто. Завернув Дагни в широкие полы просторной одежды, он почти обнял ее. Она почувствовала прикосновение его руки, задержавшейся у нее на плечах чуть дольше, чем… ему того хотелось.
Дагни посмотрела на Франсиско; он стоял совершенно неподвижно, пристально глядя на стол. Вставая, они случайно смахнули со столешницы кружевные бумажные салфетки, и стала видна надпись, вырезанная на пластиковой поверхности. Заметно было, что ее пытались стереть, но фраза осталась, словно увековеченный пьяный голос неизвестного отчаявшегося человека: «Кто такой Джон Голт?»
Повинуясь внезапному порыву гнева, Дагни набросила салфетку обратно на надпись. Франсиско коротко рассмеялся.
— Я мог бы ответить на этот вопрос, — сообщил он. — Могу сказать тебе, кто такой Джон Голт.
— В самом деле? Кажется, его знают все, но истории всегда разные.
— И они правдивы.
— А какова твоя версия? Кто он?
— Джон Голт — это Прометей, который передумал. После того, как его столетиями терзали хищные птицы в наказание за то, что он принес людям божественный огонь, он порвал цепи и забрал свой дар. До того дня, когда люди отзовут своих стервятников.
Среди гранитных гор Колорадо широкими изгибами пролегли железнодорожные пути. Дагни шла по шпалам, засунув руки в карманы пальто, бездумно глядя перед собой. Только знакомое усилие, соразмеряющее ширину шага с расстоянием между шпалами, давало ей знакомое ощущение движения, связанного с железной дорогой.