– Нам спешить надо, Сказочница ждет, слезами утирается.
– Успеете поспешать, обернемся пуще ветра, – положил конец размусоливанию Дунай Иванович. – А как подсобите нам, так и отвезем вас быстрее стрелы каленой к вашей Сказочнице!
– К нашей общей Сказочнице, – поправила его Диана. – Это шантаж?
Богатыри утвердительно кивнули подбородками, схватили в охапку дочек, а также изделия кованые – подношения невестам. Вскочили на коней резвых и поскакали. В караульщиках оставили лишь Балдака Борисьевича от роду семилетнего. Мол, мал еще, рановато ему женихаться.
А как поскакали, только пыль столбом встала, да голосили козы не подоены.
– Балдак и подоит, – надеялись.
– Меня забыли! – хлопал крыльями черный друже, догоняя войско.
Чертовую сопку в два счета обогнули и приехали. Застава поляниц почти ничем не отличалась от заставы богатырей. Ну, забор размалеван да цветаст, ну, скатерти на столах, занавесочки на окнах вышиванные. А так всё то же самое. Даже и описывать не будем. Время, как говорится, дорого: Сказочница ждет, рыдает слепошарая.
«Туки-туки» постучались женихи в деревянные ворота, которые нашим девочкам показались выше неба. Тишина. И тут с караульной вышки раздался голос-гром:
– То не рысь пробегала, рыкнула; не лиса проскакала, тявкнула; не медведь прокосолапил, взревел; а то тридцать пять козявочек к стенам наших прилепились, а в наездничках у них муравьишечки.
– Ты другим стихами песни пой, коровка божия! – закричал на нее гусельник Садко, за обидушку да за злобушку пробрали его речи насмешливые поляницы удалой. – Открывай ворота, а то выломаем.
– Кто же так женихается? – засмеялась Динка.
– Тс-с… – зашипела Алиса на великовозрастного дурня. – Вы отъедьте подальше, поклонитесь низко и скажите, что приехали в гости с подарками.
Скривили богатыри губы сальные, сжали скулы злые, но сделали, как велела молодая сваха. Отъехали они на сто аршин, слезли с бурушек, поклонились низко-низко и заговорили сладко-сладко:
– Гой еси, поляницы удалые! Встречайте добрых витязей расстегаями да супом гречишным. Мы явились к вам не с пустыми руками, а с приданым – с посудой резной, узорчатой, краше на всём белом свете нету.
Заинтересовалась с вышки-башенки поляница, высунула свой шелом наружу:
– А для кого приданое это?
– Для вас. Надумаете замуж выходить за кого, так и будет с чем к молодым мужьям в дом идти.
– Замуж?
– Замуж. А что тут такого?