Королева голод (сборник)

22
18
20
22
24
26
28
30

Переступив через фотографии, он снял покрытую пудрой пыли телефонную трубку.

– Ну?! Какая к хрену редакция? Я Фролов. Ага, служил. Какое кому…

– Чего ж не рассказать? И р-раскажу! Подписку о неразглашении Советской Армии давал, а теперь никому, ничего не должен! Не-а. Сегодня не могу. Дела. Дел выше крыши, говорю! Уболтали, пусть приходит!

Фролов швырнул телефонную трубку на аппарат.

– Вспомнили уроды! Вспомнили старую развалину Егора! Слышь, Петька, что тебе Чапай говорит?!

– А кто трезвонил-то?

– Из редакции, – Егор разлил по стаканам остатки водки. – Интервью хотят взять. Их «ОА-74/871» интересует. Хм… С чего бы это?

– ОА?

– Окислитель авиационный. Хрен знает, куда его заливали, но мерзость та еще. Строго засекреченная! Я перед самой пенсией взводом командовал, который бочки с «восемьсот семьдесят первым» в вагонетки грузил. Пацаны в химзащите работали. Сколько с ними «шлемки» в том ангаре выпил, мать честная!

Забыв о стакане, который сжимал в руке, экс-прапорщик ударился в воспоминания, чем окончательно поверг невольного слушателя в уныние.

Петр собрался с духом, решив перевести разговор в плоскость более подходящую для застолья. Он выбрал из веера фотографий одну и сунул ее под нос Фролову.

– Чьи красавицы будут?

Егор взял снимок и исподлобья взглянул на Петьку.

– Шел бы ты отсюда, пока рожа целая.

– Егор…

Фролов схватил гостя за воротник плаща и потащил к двери.

– В мою душу вздумал влезть, подонок?!

– Я ж ничего не делал!

Волочащиеся по полу ноги зацепили коврик. Он был выброшен на лестничную площадку вместе с Петром. Дверь с грохотом захлопнулась. Изгнанник озадаченно посмотрел на серую стену подъезда, пожал плечами. Праведная обида обуяла его двумя лестничными пролетами ниже. Он погрозил обидчику сухоньким кулачком.

– Сто лет ты мне нужен! Вместе со своей водкой!