Путь

А я? Плод насилия, не только над одной женщиной, но и над всеми жителями белого города. Рожден из грязи для того, чтобы очищать этот мир от преступлений против него же. Я выключил записи и просто сидел, смотря в одну точку. В этот момент я ненавидел весь мир, Судью и Совет, я ненавидел себя за то, что во мне течёт такая же кровь, как и в моём отце, за такие же черные глаза, за хладнокровность и жестокость. Если он мог переступить через все возможные черты, то почему я не могу? Мы одинаковые с ним. Совершенно. Мне захотелось исчезнуть, раствориться в небытие, только чтобы не быть похожим на него. Вдруг я увидел все свои поступки со стороны. Люди, которых я убивал, например, за любовь, они были в сотни раз лучше, чем Судья. Они просто не справились с собой. А что делал я? Сводил их с ума в белом карцере, заставлял забыть самих себя, медленно и мучительно заставлял умирать от голода и жажды, испытывать боль. Я вкладывал оружие в руки слабых женщин и заставлял их убивать своих мужчин и самих себя. Переносил их в десятки миров подряд, чтобы их тела начинали сгорать изнутри, чтобы они никогда больше не допустили мысли о побеге. Нет, больше не вспоминать. Везде страдания, слезы, кровавые раны.

Прав Льен. Я – не человек. Зверь. Животное, порожденное животными инстинктами Судьи. Мне противен весь Совет. Все они – порочные люди. И они сделали меня таким же. Больше полутора сотен лет я преданно выполнял их поручения, не понимая самого себя, не зная правды. Но теперь я должен всё изменить. И начну с самого себя.

Я собрал все бумаги и записи, спрятал их под накидку и, сжав руки, переместился в первый попавшийся мир.

6.

В этом мире было тихо, солнце проглядывало из-за облаков. Вокруг меня простиралось большое поле, с одного края которого виднелся молодой фруктовый сад. Приятно пахло полевыми цветами и сухой травой. Людей видно не было. Я пошёл по густой траве в противоположную от сада сторону и скоро оказался у песчаного берега реки. Осторожно спустившись к реке, я решительно достал все документы и стал рвать бумагу на мелкие кусочки и скидывать их в реку. Пусть её течение унесет свидетельство моего позорного появления на свет. Пусть вода смоет ту грязь, из которой я появился и в которой живу. Когда документы кончились, я достал записи из коробки и отправил их туда же – на дно реки.

Какая-то невообразимая тяжесть опустилась на мои плечи, я сел на песок и стал смотреть на воду. Все мои догадки подтвердились. Совет никогда не отпустит меня и никогда не убьёт, пока не найдется человек, обладающий такой же силой. Они будут до конца пытаться удержать меня на своей стороне. Потому что я нужен им, потому что они всё ещё боятся меня. Я мог бы затеряться в любом мире, но не хочу бросать людей, живущих в белом городе. Не хочу, чтобы они продолжали погибать. В моих силах сделать так, чтобы наши войска больше не терпели разрушительных поражений, чтобы большинство военных продолжало жить. Я могу попробовать тоже стать военным, вести мужчин нашего города к победе. А дальше будет видно. Чем дольше я живу, тем лучше. Совет не вечен, их силы тоже. Значит, у меня есть шанс на победу. Мир, куда я переместился, надо запомнить, здесь красиво. Здесь я похороню своё прошлое.

Посидев ещё какое-то время на берегу реки, я перенесся обратно в архивы и спокойно вышел на улицу, накинув капюшон. Старушка не попросила документы обратно, только проводила меня испуганным взглядом. Тем лучше. Теперь никто никогда не узнает правду.

Вопрос, что делать с Льеном и Анной, был открыт, и я решил сделать из них свои козыри. Надо воспользоваться этой ситуацией, ценностью Льена для наших войск, чтобы самому выбраться из облика Палача.

Перед входом в белый карцер меня ждала Элен. Что ей здесь нужно? Это моя работа, хоть все в Совете и знали, что она своей жестокостью и безжалостным характером уступает только лишь Судье.

– Приветствую вас, Элен. Чем обязан?

– Вы снова опаздываете, у вас есть дела поважнее? – она зло посмотрела на меня, и неожиданно протянув руку к моему лицу, скинула с меня капюшон.

– Я отдыхал. Надеюсь, это пока ещё не запрещено? – мне надо было поскорее пройти в камеру и разобраться со всей этой историей. Но Элен не так проста, как кажется. Ей явно что-то нужно от меня.

– Конечно, нет! Но служба, прежде всего. Я понимаю, что ты, Рей, ещё достаточно молод. Тебе сложно принять многие вещи и иногда хочется бунтовать. Но сейчас совсем не подходящий момент. Наш город только начал удерживать лидирующие позиции на мировой арене. И мы не можем допустить упадка. Твоя помощь в этом – бесценна. Я знаю, о чем вы говорили с Судьей. И хочу тебе немного помочь.

– Мне не нужна ваша помощь. Я могу самостоятельно принимать решения и отвечать за них. Давайте закончим этот разговор, мне нужно делать свою работу, – я попытался обойти Элен, но она не дала мне пройти. Что-то в её взгляде насторожило меня.

– Рей, нельзя жить так, как живёшь ты. Пришла пора начать пользоваться теми привилегиями, которые даёт должность Палача. У тебя есть власть, сила, ты должен попробовать всё, что можешь. Так тебе проще станет работать и понимать происходящее. Принимать задания и исполнять их, не испытывая мук совести. Я же вижу, что тебе стало трудно работать. Ты сомневаешься. А знаешь почему? – мне становилось всё более тревожно и неприятно. Элен называла меня на «ты», голос её становился тише, она почти перешла на шепот. Что хочет от меня эта женщина? Она в три раза старше меня, у неё огромный опыт и хватит коварности и хитрости, чтобы выстроить самый сложный план. Рука Элен коснулась моей щеки и медленно опустилась по шее к груди. Как же противно, когда тебя трогают другие люди. – Рей, ты должен понять, почему мужчин так тянет к женщинам и наоборот. Ты должен попробовать насладиться женским телом, чтобы понять – одна женщина не может быть интересна долгое время. От неё можно получить только одно – мимолетное удовольствие. И всё. Тогда ты поймешь, насколько глупы люди, похожие на Льена и Анну. И перестанешь тревожиться о том, что они погибнут от твоих рук. Тебе обязательно понравится быть свободным в отношении чувств к женщинам, сколько миров – столько вариантов. И никакой привязанности, полная свобода. Когда ты сам ощутишь этот вкус, ты не станешь пытаться понять Льена.

– Убери свою руку, – я схватил Элен за запястье и отвел ладонь в сторону. Моя рука сжимала её руку с такой силой, что я чувствовал, как трещат внутри кости. Какая же мерзость все эти разговоры. – Я вырос в парадигмах нашего общества, я не нуждаюсь в женщинах и связях с ними. Моя генетическая карта идеальна. В отличие от тебя, я не страдаю похотливыми мыслями и желаниями. Ты мне противна и если бы не субординация, я бы плюнул тебе в лицо или сломал твою руку.

Элен в ужасе отпрянула от меня, я выпустил её запястье и брезгливо вытер свою ладонь о накидку. Никак не покидало меня ощущение того, что в своей руке я держал не человеческую руку, а кусок помоев.

– Ты не знаешь, от чего отказываешься. Я могла бы помочь тебе стать членом Совета, обрести безграничную власть. Но ты глуп. И прикидываешься святошей. Но ничего, время покажет, кто был прав, – она говорила зло. Рот её перекосило от ненависти, лицо покраснело. – Ты ответишь за всё.

– Не нравится быть отвергнутой? Мне не нужна ни ваша власть, построенная на крови, ни место члена Совета. И если я захочу когда-нибудь прикоснуться к женщине, то она будет не такой как ты.

– Совет не одобрит снятие тебя с должности. Я сделаю для этого всё.