— Какие еще будут распоряжения, джентльмены? — спросил старик.
— Больше никаких.
— Мне приказано явиться к милорду, когда я больше буду не нужен вам.
— Ну так убирайся.
И Джозеф ушел, радуясь, что его отпустили.
— Как бы нам скоротать время, кузен Джек? — спросил Уэнлок. — Сидеть тут такая тоска.
— Веселого мало, — согласился Маркхэм. — Пожалуй, лучше всего лечь в постель и проспать до утра.
— Сказать по чести, мне не хочется спать, — признался Уэнлок. — Кто бы мог подумать, что наш старик заставит нас провести здесь ночь?
— Прошу тебя, не говори «нас», — возразил Маркхэм. — Это всё из-за тебя!
— Я не думал, что он поймает меня на слове.
— Значит, тебе не мешает быть осторожнее в речах, а я-то всегда по глупости слушался тебя, вот и наказан: ты распускаешь перья, а мне из-за тебя достается. Но о твоих интригах и ухищрениях начинают догадываться, и я уверен — рано или поздно ты получишь по заслугам.
— Что я слышу! Ты хочешь оскорбить меня, Джек? Знай: одни рождены вынашивать замыслы, другие — исполнять их. Я — из первых, ты — из вторых. Помни, кто твой друг, не то…
— Не то что? — перебил его Маркхэм. — Ты хочешь запугать меня? Попробуй!
— Нет, сударь, — сказал Уэнлок, — я испытаю вас, и увидим, чья возьмет!
При этих словах Маркхэм поднялся и встал в защитную позу. Уэнлок, увидев, что его друг рассержен не на шутку, принялся уговаривать его: и увещевал, и улещивал, и сулил всяческие блага, только бы тот успокоился. Но Маркхэм глядел угрюмо, недоверчиво, обиженно и лишь укорял Уэнлока в предательстве и лжи. Уэнлок употребил всё свое красноречие, чтобы привести друга в хорошее расположение духа, но всё было напрасно. Маркхэм пригрозил, что расскажет дядюшке обо всех проделках кузена и таким образом сам оправдается за его счет. Наконец Уэнлок потерял терпение; обоих душила ненависть, они поднялись, готовые вступить в драку.
Они уже стояли друг против друга со сжатыми кулаками, как вдруг услышали сдавленный стон, донесшийся откуда-то снизу. Страх сковал их, и они застыли, будто изваяния, боязливо прислушиваясь. Новый стон лишь усилил их ужас, а от третьего они и вовсе помертвели. Пошатываясь, они добрели до скамьи и почти в беспамятстве опустились на нее. Неожиданно все двери распахнулись настежь, от двери, что вела на лестницу, заструился слабый мерцающий свет, и в комнату вошел рыцарь, закованный в броню. Он простер руку, указывая на дверь, выходившую в коридор; они поняли знак и быстрее устремились прочь, подгоняемые страхом. Еле держась на ногах, они добрели по коридору до покоев барона, и тут Уэнлок упал без чувств, а Маркхэм едва нашел в себе силы постучать в дверь.
Слуга, ночевавший в передней, разбудил своего господина. Маркхэм вскричал:
— Во имя всего святого, впустите нас!
ebooksa