Роза Марена

Он двинулся к окну, не веря своим глазам, поскольку оставалось лишь окно… Или так, во всяком случае, он думал, пока не увидел свет, — яркий свет, похожий на свет луны, просачивающийся из другой открытой двери, той самой, мимо которой он пролетел, ворвавшись в комнату.

Лунный свет? Ты и вправду думаешь, что видишь его? Ты что, спятил, Норми? Может, ты уже забыл, но на улице туман. Туман. И будь сегодня даже самое полное из всех полнолуний века, это же кладовка. Обыкновенная кладовка — в меблированной комнатке, на втором этаже.

Может, и так, но ему начало казаться, что его пропотевший, с сальными волосами, хватающий за мошонку и любящий отсосать придурок-папаша не мог так уж знать все обо всем. А Норман знал, что лунный свет вряд ли мог струиться из кладовки на втором этаже, но… он его видел.

Он медленно подошел к двери с болтающимся в руке револьвером и встал в потоке лунного света. Сквозь прорези для глаз в маске уставился в кладовку.

Из голых боковых панелей кладовки торчали крючки для одежды, а с металлического прута, укрепленного посередине, свисали пустые вешалки, но задняя стена кладовки… исчезла. На ее месте был залитый лунным светом склон холма, поросший высокой травой. Он видел, как зарницы вычерчивают беспорядочные зигзаги света на фоне темных контуров деревьев. Скользящие по небу облака светились, когда проплывали близко от луны или заслоняли ее, луна же была не полной, но близкой к полнолунию. У подножия холма были видны непонятные развалины. Они были похожи на руины какой-то фазенды или, быть может, заброшенной церкви.

«Я совсем спятил, — подумал он. — Или это так, или она каким-то образом вырубила меня, и все это — какой-то безумный сон».

Нет, он не принимал это. Не мог принять.

— Вернись, Роза! — заорал он в кладовку… которая, строго говоря, теперь вовсе была не кладовкой. — Вернись, ты, сука!

Ничего. Только этот невероятный вид и… легкое дуновение ветерка, доносящее аромат травы и цветов в доказательство того, что это реальность, а не жуткий обман зрения, вселяющий суеверный ужас.

— Ты украла мою банковскую кредитку, сука, — тихим голосом проговорил Норман. Он поднял руку и ухватился за один из крючков для одежды, торчавший в боковой стенке, похожий на висячий поручень в вагоне метро. Перед ним простирался странный, залитый лунным светом мир, но всякий страх, который он мог от этого испытывать, тонул в ярости. — Ты украла ее, и я хочу поговорить с тобой об этом. Поговорить… по… душам!

Он шагнул в кладовку и нырнул под металлический прут, сбросив несколько вешалок на деревянный пол. Еще мгновение постоял на месте, вглядываясь в иной мир, раскинувшийся перед ним.

Потом пошел вперед.

Возникло ощущение короткого и пологого спуска вниз, как это случается в старых домах, где полы в разных комнатах уже не стыкуются, но больше ничего. Еще шаг, и он уже стоял не на половицах в чьей-то комнате на втором этаже, а в траве. Его обдувал со всех сторон ароматный прохладный ветерок, проникающий в глазную прорезь, освежая его израненное и потное лицо. Да, теперь в маске была одна сплошная прорезь. Он не понимал, как это получилось, но после только что сделанного шага это не казалось таким уж странным. Он ухватился за бока маски, желая поднять ее на время, чтобы подставить все лицо дуновению ветерка, но маска не поддалась. И вообще не стронулась с лица.

Я отплачу

1

Билл оглядел залитую лунным светом вершину холма настороженным взглядом человека, не способного осмыслить то, что он видит. Одной рукой он потянулся к распухшему горлу и принялся осторожно потирать его. Рози уже видела там глубокие царапины, раскрывавшиеся веером.

Ночной ветерок коснулся ее бровей, словно участливая рука. Теплый и мягкий, он принес с собой аромат лета. В нем не ощущалось ни туманной сырости, ни влажного привкуса огромного озера, лежащего к северу от города.

— Рози? Это все на самом деле?

Прежде чем она успела подумать, какой ответ она могла бы дать на этот вопрос, вмешался нетерпеливый — и знакомый ей — голос:

— Рози! Слушай, Рози!