— Немножко, из моего исследования. Я знаю, что раковины считаются рупорами богов, но я не знаю, каким образом они говорят.
Кэл взглянул на Вото, надеясь, что сантеро вмешается в разговор и объяснит. Но его глаза были закрыты, скулы были туго обтянуты кожей. Он, по-видимому, посоветовал Тори провести этот урок, чтобы знать своего клиента, в то время как он будет входить в транс.
Тори понизила голос, чтобы не нарушать настрой — Вото будет делать заклинание на раковинах estera[21] — она жестом показала на циновку, — четыре раза. Каждый раз при выбрасывании они образуют некий «ордун», комбинацию: сколько-то из них лягут отверстием кверху, сколько-то — отверстием вниз. Каждый ордун представляет определенных богов, общающийся с ними, и связан с определенным изречением. Все четыре изречения вместе составят «диллогун» — предсказание.
Вся система гадания, осознал Кэл, несмотря на свое беспокойство, была удивительно похожа на Ицзин, древнюю китайскую «Книгу перемен». Гадание по этой книге основано на предсказании по трем монетам и, в более точной форме, на сорока девяти бамбуковых тростинках, которые образуют диаграммы, связанные с определенными пророчествами. При всем скептицизме, с которым можно относиться к подобной древней магии, тот факт^ что две настолько далекие культуры, как китайская и африканская, обе использовали почти одинаковые способы предсказания будущего, не может не впечатлять.
— Я готов начать, — отрывисто объявил Вото, уставившись своими черными глазами на Кэла. — Яйцо, пожалуйста. — Он взял в руки глиняную чашу и протянул ее вперед.
Кэл положил яйцо в чашу, которую Вото поставил обратно на циновку. Но священник продолжал пристально смотреть на него.
— Виктория говорит мне, вы беспокоитесь за своего сына, боитесь за его жизнь. Почему?
Кэл опустил глаза. Насколько ему можно открыться?
— У мальчика были сны, — наконец ответил Кэл. — В этих снах он видит богов. Прошлой ночью я слышал, как он говорил с одним из них. То есть я слышал, как он во сне произнес имя бога.
— Какого бога?
— Шанго.
Вото поджал губы, словно врач, который поставил неправильный диагноз.
— Как вы думаете, что хочет Шанго от вашего сына?
Снова наступила тишина. Черные глаза Вото были
устремлены на Кэла.
— Я не знаю, — наконец ответил Кэл, — я не уверен, что он что-нибудь хочет. Тори… Виктория привела меня сюда, потому что она сказала, что вы узнаете.
Вото продолжал неотрывно смотреть на Кэла. Впервые он почувствовал, что этот внешне обычный человек обладал неким внутренним огнем, способностью воспринять его ложь и полуправду через кристально чистую призму своей добродетели. Он признал Вото священником.
Наконец Вото отвел взгляд от Кэла и одним взмахом руки собрал в кулак все раковины с циновки. Он потряс рукой подобно игроку в кости, затем раскрыл пальцы, накрыл другой рукой свою открытую ладонь и начал быстро вращать раковины обеими руками. В то же самое время он начал напевать — более утробные звуки Кэл слышал только на güemilere:
Кэл подумал, что, должно быть, это язык йоруба, но единственное слово, которое он смог понять, было имя бога. Три или четыре раза Кэл смотрел в сторону Тори в надежде на молчаливую подсказку или по крайней мере на ободряющий взгляд. Но ее глаза все время были направлены на поющего священника.
Через несколько минут пение закончилось, и в тот же самый момент сантеро раскрыл свои руки и разбросал раковины по циновке. Кэл начал считать, сколько из них были отверстием кверху и сколько книзу. Но едва он начал считать, сантеро, которому было достаточно лишь бросить взгляд на раковины, объявил: — Это двенадцатый ордун, по имени Эллила. Изречение гласит: «Человека побеждают его собственные преступления».
ebooksa