Врач пристально смотрел на него, явно сомневаясь в его искренности.
— Если это была бы инфекция, то у нее должен быть жар. А у нее нет жара. У нее другие симптомы. Низкое кровяное давление и слабый пульс. Что-то внезапно поразило ее организм, приятель. — Он понизил голос, как будто хотел поделиться с ним каким-то дружеским секретом. — Если вы знаете, что это такое, то вам следует сказать мне об этом. Любая информация помогает лечению, и вы будете вне подозрения.
Значит, они думают, что он с ней что-то сделал. Но что он мог сказать, чтобы рассеять их подозрение?
Он ничего не сказал. Врач пожал плечами и отвернулся.
Затем Тори что-то пробормотала, открыла глаза и попыталась подняться с носилок.
— Лежите, мисс, — успокоил ее врач. — И не пытайтесь разговаривать.
Но она не успокоилась.
— Кэл, — тихо сказала она. Кэл оттолкнул врача в сторону и наклонился к ней.
— Попытайся расслабиться, дорогая. Я здесь. Мы едем в больницу. — Он отбросил прядь волос с ее лица.
Она пристально смотрела на него, у нее по-прежнему были тусклые глаза. Рот искривился, когда она постаралась что-то произнести. Это было похоже на пантомиму. Он приложил ухо к ее губам.
— Нога, — прошептала она. А затем слабым голосом произнесла еще одно неоконченное слово.
Кэл обернулся к врачу скорой помощи.
— Она жалуется на боль в ноге.
Врач стянул одеяло, чтобы взглянуть. Что бы там ни было, с виду ничего нельзя было определить. Он снова накрыл ее.
Тори слабо покачала головой. Кэл снова нагнулся к ней.
— Нога, — повторила она, стараясь говорить громче. И вновь он различил приглушенный слог — похожий на отдаленное блеяние овцы. — Баааа… — вероятно, она хотела сказать «болит».
— Должно быть, болит нога, — настаивал Кэл, обращаясь к врачу.