Пощечина разбудила ее.
— Что?
Увидев, что она проснулась и осознав, что он уже не один, что она была рядом, он вернулся к действительности.
Но пауки не исчезли.
А она этого не понимала и смотрела на него сонным вопросительным взглядом.
— Не шевелись, — сказал он в тишине, наклоняясь к ней, чтобы вытереть ее щеку.
Озадаченная этим его жестом, она тоже медленно подняла руку к щеке и прежде всего почувствовала влажность.
— Он вскрылся, — с облегчением сказала она.
Затем, ощутив, что ее ладонь что-то щекочет, она
отняла руку от щеки и увидела маленькие пятнышки, которыми были покрыты ее пальцы. Она внимательно на них посмотрела. На мгновение она не поверила своим глазам, а затем начала царапать лицо так, как будто хотела разодрать кожу до кости. Кэл одной рукой схватил ее за руку, а другой сильно ударил по лицу, отбросив пауков. Их было теперь несколько дюжин. Они упали на ковер и на пол и начали расползаться.
Тори в состоянии полной беспомощности наблюдала за ними.
А затем у нее вырвался дикий, безысходный крик страха и отчаяния.
Крик не смолкал, она кричала так пронзительно, будто с этим криком душа ее покидала тело. Кэл дрожал, не зная, закрыть ли ему уши или ударить ее.
Но крик прекратился до того, как он успел сделать какое-либо движение, и Тори, свалившись на бок, упала с. кровати.
В машине «скорой помощи», которая мчалась со всей скоростью, он наблюдал за тем, как врач делал ей укол.
— Она не умрет?
Врач взглянул на него.
— Мы сделаем все, что в наших силах. Но все-таки что с ней случилось?
Кэл заколебался.
— Я не знаю. Я думаю, что это инфекция…