Смута. Том 1

22
18
20
22
24
26
28
30

Йоська застыл на миг – но только на миг.

– А-а, лярва! – И рука его схватилась за нож.

«Браунинг» калибра 6,35 миллиметра бьёт негромко, но верно. В шуме большой квартиры, набитой жильцами, всегда что-то трещит, или грохает, или падает, издавая совсем уж странные звуки.

Ирина Ивановна выстрелила – но целилась она не в Йоську. Пуля смела нож с комода, пальцы Бешеного загребли пустоту.

– Садись, Йосиф, – госпожа Шульц даже не повысила голос. – И не вздумай орать. Я тебя пристрелю и не поморщусь.

Йоська покосился на окно, но Ирина Ивановна лишь усмехнулась.

– Желаешь рискнуть? Рискни. Стреляю я, как ты видишь, куда лучше, чем может показаться.

– Что тебе… чего тебе надо? – прохрипел Йоська, сжимая кулаки.

Был он в распахнутой до пупа рубахе, широких штанах доброго сукна, в комнате жарко топилась печь – недостатка в дровах он не испытывал.

– Поговорить. Садись, кому сказано!

Йоська сел – на неряшливую, незаправленную постель. Вид он имел затравленного хорька.

Ирина Ивановна осталась стоять. «Браунинг» по-прежнему смотрел Йоське в лоб.

– Рассказывай, по чьему приказу стрелял в господина Положинцева.

Бешеный вздрогнул. Глаза налились кровью.

– А-а, вот ты откуда, сука кадетская, подстилка офицерьева…

Госпожа Шульц и бровью не повела.

– Мы не в полиции, Йося. И сердобольные присяжные за тебя не вступятся, дурачок. А тебя я пристрелю, если что, и ничего мне за это не будет. Учительница пришла к трудному ученику помочь, а он на неё кинулся с ножом, учительница защищалась. Те же присяжные станут рыдать от умиления, и меня оправдают по всем статьям. Не только у тебя и твоих эсдеков есть знакомцы в министерстве юстиции.

– Какие эсдеки?.. – плаксиво протянул Йоська. – Не знаю никаких эсдеков! Чего прицепилась к честному человеку?

– Решил пластинку сменить? Не поможет, Йося. Или ты говоришь, или я…

Йоська прыгнул.